Эта вахта была, пожалуй, самой трудной в моей пусть и не очень богатой поисковой практике. К тому, что апрель в Волгоградской области непредсказуемый, я привыкла, но чтоб настолько… Обычно днём можно загорать, даже искупаться удавалось, а ночи, конечно, ещё довольно прохладные. В этот раз всё было не так – бесконечно лил дождь, сильный ветер рвал палатки, выгонял с поля. Но нас это не останавливало.
Отряд «Боевое братство» – из города Нурлата, в его составе мы с поисковиком из Казани Ринатом Хабибуллиным два раза в год (в апреле и августе) выезжаем на «Вахты памяти» в Городищенский район Волгоградской области. Вот и нынче ребята выехали в ночь на 22 апреля, чтобы подготовить место для лагеря, установить палатки. Мы с Ринатом тронулись в путь ранним утром.
ЗАЧЕМ НАМ ЭТО НАДО
Дорога привычная, настроение хорошее, моросящий дождь не мешал. Все разговоры – о предстоящей вахте. Как-то она сложится? Где будем стоять, каким будет конечный результат?
За эти годы мы стали единой семьей, одним дружным, сплочённым коллективом. У нас одна цель: как можно больше поднять погибших бойцов, чтобы захоронить их по-человечески. Сколько времени мы ждём этот день! Почитай, с конца августа, когда заканчивается очередная вахта и мы разъезжаемся по домам, намечаем планы на будущее. А начиная с февраля вычёркиваем в календаре каждый день, что приближает очередную нашу поездку… Это состояние трудно понять окружающим.
Мне тоже часто говорят: «Ну зачем тебе это? Посмотри в паспорт – сколько тебе лет-то? Столько прошло уже с той войны, а вы всё ищете! Кого? Чего? Как хочется вам жить в холодной палатке, копаться в сырой земле, перебирать кости? Какая разница, где они лежат? Отдохни. Хватит!»
Да, мне много лет. Это, наверное, видно и без паспорта. Я родилась в первый послевоенный год. Выросла среди тех, кто отстаивал мир на фронтах Великой Отечественной, кто ковал Победу в тылу. Слышала в детстве их разговоры. Как губка, память ребёнка впитывала названия городов, посёлков, имена героев. Вот и Котлубань, Самофаловка – эти названия памятны мне с тех далёких лет.
Именно там, защищая Сталинград, стал инвалидом, потеряв ногу, Тихон Терентьевич Гусев, мой земляк из верхнеуслонского села Сеитово. Из нашей семьи на фронт ушли два моих дяди – Иван и Павел. Первый, израненный и больной, с двумя медалями «За отвагу», вернулся, чтобы прожить всего лишь год. А Павел пропал без вести, оставив после себя сына да несколько фотографий военных лет. По этим снимкам я проехала с поисковыми экспедициями боевым путем дяди Павла, но следов его не отыскала… А мама и бабушка трудились в тылу, как и сотни тысяч других женщин, детей, стариков…
Ну разве я могла вырасти не помнящей родства, разве могла предать память павших? В каждом бойце, которого мы поднимаем из небытия в дни наших вахт, я вижу лица моих земляков, помню о своём родном человеке.
ВЫСОТА ОГУРЕЧНАЯ
Первая наша остановка по традиции – в Хвалынском районе. Там очень хорошие придорожные кафе. Но мы, конечно, стараемся в дороге обходиться своим. А здесь, перекусив, тронулись дальше. Перед городом Камышином ребята переслали по ватсапу фотографии места нашего предполагаемого лагеря. Сообщили о координатах раскопов.
Дорогу до хутора Степного мы знали отлично. Ведь это уже девятая наша экспедиция в эти места. Исключение составила лишь весна пандемийного 2020 года.
В хуторе мы обычно закупаем продукты, запасаемся питьевой водой, если позволяет погода, купаемся в местном озере… Хуторяне уже узнают нас, справляются о здоровье, желают успешной работы.
Все отряды первым делом обычно приезжают на базу военного мемориала «Россошки». Уже здесь координатор поисковых отрядов по Волгоградской области Андрей Орешкин определяет фронт работ каждому отряду. На местности, где в годы войны шли ожесточённые бои за Сталинград, ежегодно работают десятки отрядов со всех регионов России – из Санкт-Петербурга, Астрахани, Красноярска, Оренбурга, Тюмени, Якутии.
Получил «наряд» на работу и наш отряд. На этот раз мы должны были вести поиски погибших воинов на высоте Огуречной 154,2. Она находится примерно в пяти-семи километрах от Степного и мемориала. От ближайшей станции железной дороги в Самофаловке – десять километров.
Что же представляет собой эта высота? В годы войны она играла стратегически важную роль. Советские солдаты сдерживали войска неприятеля от прорыва к железной дороге. Ожесточённые бои длились здесь с конца августа 1942-го по январь 1943 года. За этот период высота десятки раз переходила из рук в руки.
Название «Огуречная» высоте дали поисковики, потому что эта земля была буквально нашпигована, как семечками огурец, минами, в основном 50-го калибра – как советскими, так и немецкими.
О значении высоты говорят строки из фронтовых донесений или в сводках Совинформбюро: «…В наступлении 18 сентября прошло всё так же, как при наступлении 2–12 сентября, – без продвижения вперёд. На этот раз у немцев удалось взять одну высоту – 154,2. Но вечером 18 сентября они её немедленно отбили». В донесениях также можно найти названия частей, дивизий, армий.
Но всё ли в этих документах достоверно? Поисковикам (по крайней мере, мне) трудно судить. Наверное, «наверх» сообщали не всё. В любом случае из донесений картина выглядела намного трагичнее. Страшно подумать, что здесь творилось в 1942-м – начале 1943-го. Превосходство фашистов в воздухе, танковые прорывы на земле, страшные бои перемалывали всё живое.
ТОВАРИЩИ ФРАНЦУЗЫ
Вот в это местечко – на высоту 154,2 – мы и приехали ночью 22 апреля. В Степном нас встретил командир отряда Влад Кузьмин. По разбитой тракторами весенней дороге мы наконец-то добрались до конечной цели. Это было новое место работы.
В былые годы мы вели раскопки в другой стороне – возле хутора Паньшино (здесь героически погибла медсестра Гуля Королёва, героиня книги «Четвёртая высота». На месте её гибели благодарные сталинградцы поставили памятник). А ещё наши вахты проходили в балке Кривая, возле хуторов Котлубань, Донской…
Ребята приготовили ужин. Но есть не хотелось. Ночь была холодной, такой холодной, что спальник не спасал. Поэтому в четыре утра я была уже на ногах.
Пока лагерь просыпался, осмотрела окрестности. Совсем рядом увидела Поклонный крест и рядом – гранитные плиты. Вот так ранним утром 23 апреля я познакомилась с этим печально известным местечком.
Сыпал дождь. Но разве мог он остановить поисковиков?
Чудо-машина, собранная нурлатским умельцем, военным водителем Владимиром Морозовым, грязи и бездорожья не боится. Мы подъехали к раскопу, сделанному накануне нашим отрядом. На небольшой глубине вперемежку лежали останки советских бойцов.
Судя по черепам, их было семь… Нам предстояло поднять останки полностью. Андрей Орешкин сразу предупредил: в этом раскопе с нами работают французские военные археологи.
Поле Самофаловки, рядом Котлубань.
Падают солдаты в высохший бурьян.
Жизнь – одно мгновенье. Миг. И нет тебя.
А всему виною – подлая война.
Сколько покосила? Кто мне даст ответ?
Падали солдаты в восемнадцать лет…
Уходили в вечность, становясь землёй,
Совершая в жизни главный подвиг свой.
Бесконечно поле, степь да ковыли.
А мальчишкам надо, чтобы их нашли…
Тут я позволю себе напомнить, что нынешняя вахта была русско-французской. Организовал экспедицию Пьер Малиновский, президент Фонда русско-французских
инициатив и сохранения культурно-исторического наследия. Семнадцать граждан Франции приехали в экспедицию в Волгоградскую область на высоту Огуречную. В составе их группы – археологи, родной брат Пьера Ирек Малиновский, полицейский из Парижа, со своими коллегами; прямой потомок Шарля де Голля по имени Бертран, а также простые рабочие, служащие. Это те, кому дорога память о войне, о своих дедах и прадедах, кто восхищается подвигом советского народа.
Были среди французов и корреспонденты газет, тележурналисты. Они непрестанно щёлкали фотоаппаратами, брали интервью, интересовались нашей работой. Всё тоже пытались понять, почему мы здесь…
Кстати, тут я вспомнила, как два года подряд с нами работал француз по имени Жан. По профессии он врач, имеет свою клинику, но память о погибших не даёт ему покоя. Работает в одиночку в разных точках планеты.
В нынешнем году Жан из-за пандемии пока невыездной. Но и на этот раз связывался с нами по скайпу, удалённо следил за нашей работой…
В первый день я работала с французами в одном раскопе, с нами был переводчик. Трудятся военные археологи медленно, тщательно зачищая до идеальной чистоты останки. Инструменты – щёточки, лопаточки, кисточки, ножички – всё новенькое, блестящее.
У нас же из инструментов – кисти и нож. Да, мы тоже тщательно перебираем землю, где лежит боец, в надежде найти хоть какие-то следы, указывающие на звание, должность, место рождения солдата, дату подвига. Но наша вахта длится максимум десять дней. И потому нам, в отличие от иностранцев, надо сделать как можно больше.
БОЕВОЕ БРАТСТВО
Каждый из нас едет на «Вахту памяти» добровольно, используя свой отпуск, свои финансы, зачастую личные автомашины. А ведь дома у каждого – семья, дети, родители. Они могли бы с семьёй поехать к морю, погреться на песочке, в санатории подлечиться. Но нет! Это не для них. Кто-то правдами и неправдами берёт больничный, кто-то – административный отпуск, откладывает «заначку».
Да, знают обо всём этом семьи. Иногда я вижу, как переживают ребята после телефонных упрёков их жён. Но идёт год за годом, ребята взрослеют, жёны привыкают к их «хобби», родители поддерживают.
…Поле, на котором мы работали, принадлежит частному владельцу. В прошлом году здесь выращивали лук. Всюду валяются луковицы, шелуха, поливные шланги. Поле отдыхает, поэтому хозяин разрешил поисковикам на нём работать. Условие одно: ни одной ямы не должно остаться.
С одним таким частником мы столкнулись в прошлую августовскую вахту. Он даже милицию вызывал. Гнал нас с поля, запрещая поднимать бойцов, мотивируя это тем, что остаются ямы после раскопов и его коровы ломают ноги. Бывает и такое…
Останки бойцов, пролежавших в земле почти восемь десятков лет, – в каждом раскопе. Иногда на глубине менее метра, другие – более двух. Медальонов, как правило, нет.
Работают здесь несколько отрядов. Вот и французов Андрей Орешкин привозит каждое утро. Обходит отряды, делает замечания, инструктирует. Немногословный, требовательный. Житель хутора Степной. С детских лет занимается поисковыми работами.
Его мама Галина Анатольевна – местная учительница, одна из инициаторов и организаторов поисковых отрядов в Волгоградской области. В родной школе она создала прекрасный музей Великой Отечественной войны. Десятилетия посвятила она возвращению из небытия пропавших без вести солдат. По найденным медальонам, инициалам на личных вещах устанавливала фамилии солдат, возвращала им добрые имена.
…Весенняя вахта короткая. К первомайским праздникам необходимо вернуться домой. Поэтому все работали быстро и результативно.
«Ребята, вон Серёга бежит, сейчас работа пойдёт веселее!» – радостно сообщает всякий раз командир, увидев вдалеке нашего помощника из Волгограда.
Серёга – профессиональный минёр. Работал в Сирии. Его задача – помогать поисковикам, определять места, где предположительно могут быть останки или металлические детали. Прибор у него мощный. Да ещё и чутьё! С нашим отрядом он работает вторую вахту.
«Ребята, привет! – быстро, на ходу бросает Сергей. – Я там несколько мест набил. Проверьте».
Сергей ошибается редко. Многому у него учится и наш командир.
Один из спонсоров экспедиции приобрёл для отряда миноискатель. Теперь и он с нами на любой вахте.
О Владе Кузьмине стоит сказать особо. Живёт он в Нурлате, рядом в деревне живут его родители. У Влада прекрасная семья. Жена – учительница, воспитывают двоих детей. Среди нас командир выделяется твёрдым характером, работоспособностью, умением всё держать под контролем. Очень грамотный парень, постоянно совершенствует свои знания по истории войны.
Редко он надевает свою заслуженную награду – медаль «За борьбу с международным пиратством». Службу начинал на Северном флоте, а после прохождения курса молодого бойца был направлен на патрулирование и сопровождение иностранных судов в районе Африканского Рога. Позднее военная судьба забросила в Сирию. Служил в охране прибрежной и водной зоны российской военной базы.
О службе Влад Кузьмин говорит скупо: «Ну локальный конфликт, ну выполнял свой долг, как любой гражданин России. У меня и брат служил…»
Брат Влада, скромняга и трудяга Юрий, во всём его поддерживает и, по-моему, гордится старшим братом. Юра, морской пехотинец, отслужил на Тихоокеанском флоте.
Ребята из отряда прошли военную службу, они крепкие, надёжные. С ними спокойно и удобно. Вот уж поистине – боевое братство. Воздушно-космические силы представляет десантник Альберт, Балтфлот – Ранур, вьетнамские события – Ильгиз. Сегодня Ильгиз Риязович возглавляет подразделение «Форпоста» в Нурлатском районе. Ринат Хабибуллин, прошедший Афганистан, награждён медалью «За ратный подвиг», возглавляет подразделение «Юнармии» в Вахитовском и Приволжском районах Казани.
Впрочем, как и другие члены отряда «Боевое братство», все ведут большую военно-патриотическую работу среди молодёжи.
* * *
Ветер с невероятной силой обрушился на Огуречную, но никто не бежит домой. Где-то нашли плёнку, накрылись ею от дождя. Вовремя – скоро пошёл и град…
Наверное, сама природа плачет по своим незахороненным сынам и дочерям, что лежат на полях Огуречки, Бородина, Паньшина, Кузьмичей, Россошек, Котлубани…
По весне на полях работают тракторы, плуги врезаются в землю. Над останками солдат зеленеет лук, благоухает подсолнечник, на них льёт свою влагу благодатный дождь… А они всё ждут и ждут своей очереди быть по-человечески похороненными.
Ежегодно по тысяче и более бойцов поднимают поисковые отряды и торжественно, со всеми воинскими почестями хоронят в братских могилах на Россошинском мемориале.
Среди тысячи именными могут быть не более двух десятков. В 2019 году поисковый отряд «Офицеры» из Волгограда поднял нашего земляка – верхнеуслонца Василия Сергеевича Труханова. Мы, его земляки, привезли останки бойца домой в село Майданы и всем миром проводили в последний путь.
А в эту вахту наш отряд поднял 35 безвестных бойцов. Их предадут земле в августе вместе с теми, кого обнаружат другие отряды.
…Утро, когда мы покидали лагерь, было солнечным. По прогнозам, погода должна быть тёплой. Жаль, что уже без нас. Здесь остаются другие отряды, и пусть им повезёт.
С товарищами-поисковиками мы распрощались до августа. Отсчёт пошёл: май, июнь, июль…
Римма ТРОИЦКАЯ,
Верхний Услон
