Весь Старый-Бусеряк знает о тяжбе Горланова Артемия Григорьевича с Каракиной, Значится тяжба эта в делах нарсуда 3-го участка Челнинекого кантона, как гражданское дело за № 227 о купле-продаже дома в деревне. Когда односельчане начинают толковать о том, кто прав—Горланов или Каракина— кто, кому и сколько должен доплатить— толки кончаются сгущенным коллективным плевком и переходом к очередным старо-бусеряцким делам. Нужно иметь соломонову мудрость, переплетенную с отменным знанием калькуляционных тонкостей, чтобы попытаться точно вычислить сумму, которую ответчик должен уплатить истцу, если он вообще ему что-нибудь уплатить должен. Покупка дома совершалась 9 лет тому назад на царские деньги, и теперь не так-то просто заканчивать старые денежные рассчеты, когда, по неоспоримому замечанию Горланова, «у николаевских бумажек ноги стали коротки для ходьбы».
Когда нарсудья Хасмутдинов выносил решение в пользу Каракиной, у Горланова тут же зрело другое решение: во чтобы то ни стало подать в Главный суд ТССР кассационную жалобу.
Но одно дело—вынести такое решение, а дело другое—его в Акташевской волости облечь в плоть и кровь. Горланов Артемий Григорьевич—человек, однако, пренастойчивый и, раз решив, от своего решения не отступит.
Попробовал было засесть сам за составление жалобы—не составляется.
- Видно, без настоящего ходатая не обойтись, как ни вертись.
Вздохнул и потащился в путь-дорогу. В город Набережные-Челны за семьдесят верст поехал жалобу писать: там уж, как полагается, напишут.
Далеко за пазуху упрятав густо исписанную бумагу с «кассацией», возвращался Горланов восвояси.
- Хоть и отмахал 140 верст, но зато не даром. Жалоба тонко написана. Человек специальный писал.
Приплелся в Нарсуд, вытащил «кассацию», стал сдавать—не берет судья. Гербовую марку требует.
Кинулся Горланов к одному, кинулся к другому—все смеются:
- Что ты, что ты, Григорьич! ты чего-либо другого поищи. Никаких таких марок здесь не водится.
Всю местность обегал, пропотел насквозь, а марки гербовой не нашел,
Судья же — от закона ни на шаг. Человек крепкий, твердокаменный. На основании параграфа такого-то, без марки жалоба—не жалоба. А нет нигде марок—ничего не поделаешь, дело это не судейское, а в другому ведомству (полагать надо, финансовому) относящееся. Здесь нет марок—в Челны поезжай. В Челнах нет—в другом месте, авось, достать можно. Где-нибудь да в конце-концов марочку раздобыть можно.
- Вот досада — ругнулся мысленно (впрочем, ручаться, что только мысленно—трудно) Горланов—только из Челнов—и снова в Челны. Метнусь поближе куда-нибудь—может, раздобуду марку эту самую.
Поехал в волость, а там, оказывается, виковский запас гербовых марок не особенно обширен: одна марка на сумму в 50 копеек. Для «кассации» мало. Хоть и обнадежили в вике, что завтра марки уже непременно будут, но Горланов—на всякий случай, а вдруг виковское «завтра» не из одного дня соткано—поехал к лесничему в Заинек. И у лесничего нет.
А день идет за днем.. Еще раз и еще раз навестил Горланов вик—а марок все нет, как нет. Три раза, выходит, ездил он в Акташ за 12 верст, один рая в Заинек за 18 верст—ничего не вышло: нет марок, да и только. А «кассация»—штука деликатная: стоит прозевать положенный для нее срок—и поминай, как звали.
Прав был, оказывается, нарсудья: ведь пришлось-таки Горланову снарядиться- в путь и вновь потащиться за семьдесят верст в Челны раздобывать пятидесяти копеечную марку.
Зато все было по закону, честь честью. Надлежащим образом были наклеены две гербовые марки пятидесятикопеечного достоинства кадаая. И наклеены были они на том самом месте, где им быть наклеенными полагалось. Уклонения от правил никакого в нарсуде 3-го участка Челнинского кантона допущено не было.
Сел Артемий Григорьевич дома на досуге подсчитывать, во сколько рублевая марка гербовая ему обошлась. Детишки—их у него шестеро—тесным кольцом обступили стол, принимая самое деятельное участие в этом математическом экзерсисе. Жена его, придавая этой работе чисто платоническое значение, укоризненно бросила:
- И на германскую войну ходил, и в плену у немцев сидел, и в Красной армии был—а словно дитя малое. И чего время зря изводить-то!
Но Горланов рассудил иначе. В потоке времени, затраченном на изготовление кассационной жалобы, капля времени, ушедшего на подведение итогов, ничего не значила. И он продолжал усердно считать, и когда подсчитал, то оказалось, что на жалобу потребовалось ему четыреста без малого верст и восемнадцать рублей денег.
А ведь в «кассациях» не только старо-бусеряцкие крестьяне нуждаются; марки гербовые не только для «кассаций» требуются; железобетонные негнущиеся законники не только, надо полагать, в нарсуде 3-го участка Челнинского кантона водятся—вот бы, после обстоятельного подсчета, цифра верст и рублей получилась.
А МЕРОМСКИЙ.