ВЕЧЕРНЕЕ ЗАСЕДАНИЕ 26 НОЯБРЯ
ОБЪЯСНЕНИЯ ПОДСУДИМОГО ЧАРНОВСКОГО
МОСКВА, 27. (Т). Вслед за Калинниковым, в вечернем заседании 26 ноября начал свои показания обвиняемый Чарновский.
Рассказав о своем вступлении в 1927 году во вредительский центр, он подробно останавливается на связи промпартии с заграницей. Притягательное значение для вредителей имели те, кто находился за горгпромом. — За его спиной стояла в первую очередь Франция с ее финансовой и технической поддержкой и генеральным штабом. Непосредственными же исполнителями намечались — Польша, Финляндия и лимитрофы.
Эти твердо сказанные слова вызывают сильное возмущение в зале суда. Председатель вынужден потребовать соблюдения тишины.
Чарновский далее показывает, что прямое воздействие и посягательство на советский строй посторонних лиц являлось основной причиной создания контрреволюционной организации, поставившей целью свержение советской власти.
Чарновский подтверждает, что в отношении крестьянского хозяйства установка была на крепкого мужика и подчеркивает, что на этом особенно настаивал Торгпром.
— Успехи социалистической реконструкции, — сообщает Чарновский, —поставили перед промпартией вопрос об ускорении интервенции. Здесь он особенно подробно останавливается на вопросах планирования, указывая, что была установлена целая вредительская система. Составлялись преувеличенные расчеты. Агенты империализма стремились вовлечь государство в непроизводительные затраты больших сумм, затягивалось проектирование новых предприятий.
Через руки Чарновского прошло свыше 100 проектов, которые изме-нялись по пяти раз. Паровозо-стро- ительные заводы и комбинированные предприятия ожидали заданий реконструкции. Давался десяток вариантов и ни один не получил окончательного утверждения. Вре-дители задержали строительство Свердловского и Краматорского ма-шиностроительных заводов, играю-
щих важнейшую роль в оборудовании горной промышленности.
Председатель суда спрашивает, чем объяснить недочеты планирования по ряду областей. Чарновский отвечает, что в этом направлении влиял инженерно-вредительский центр, дававший вредительские директивы.
После этого Чарновский дает объ- яснение по вопросу о заданиях, полученных от французского генштаба. Эти задания сводились к вредительству в разных отраслях промышленности, в том числе и в промышленности, имеющей значение для обороны страны. Диверсионные задания сводились к дезорганизации электроснабжения, транспортной и телеграфной связи. Типичной попыткой омертвления капитала, не имевшей, однако, практических результатов, является новое Сормово.
На этом в 11 часов вечера заседание специального присутствия Верховного суда заканчивается.
УТРЕННЕЕ ЗАСЕДАНИЕ 27 НОЯБРЯ
МОСКВА, 27. (Т). Утром, 27 ноября, в заседании специального присутствия Верхсуда СССР продолжает давать свои объяснения подсудимый Чарновский.
Чарновский переходит к рассказу о своем личном участии во вредительской работе и останавливается на вопросе о методах вредительской работы.
— Я виню себя и своих товарищей в том, что мы, ставя себе вредительские цели, допускали такую постановку вопроса, когда решение о максимуме или минимуме каких-либо планов правительства мы подтверждали никакими расчетами. Такое сознательное допущение безответственности со стороны инженеров было продиктовано вредительской организацией.
Верхушка буржуазного инженерства не рассматривала промышленное строительство как свое собственное дело, в котором связаны ее же собственные интересы, и естественно поэтому, что она оказалась в лагере вредителей и интервентов.
Далее Чарновский усиленно подчеркивает, что, если бы каждый инженер чувствовал моральную ответственность за дело, тогда не было бы вопроса о вредительстве.
Показав, какую роль он играл в ЦК промпартии, как посредник между торгпромом и отраслевой вредительской организацией металлопромышленности, Чарновский в конце своих объяснений говорит:
«Признавая себя виновным, я нисколько не стараюсь смягчить свою вину... Мне тяжело и больно при- знаться, что инженеры, и я в том числе, дали отвлечь себя от прекрасной роли руководителей в вели- ком деле промышленной реконст-рукции, выполняемой в таком грандиозном масштабе и что мы променяли эту роль на роль прислужников капитала и стали орудием в руках враждебного окружения».
ОБЪЯСНЕНИЯ ПОДСУДИМОГО КУПРИЯНОВА
Признавая свою виновность, Куприянов рассказывает, как он вел вредительскую работу в текстильной промышленности. Куприянов
говорит, что вредительская работа в текстильной промышленности началась еще в 1919 году.
Лопатин, который имел сношения с бывшими владельцами текстильных предприятий, поставил перед инженерами задачу сохранения предприятий. Нужно было препятствовать переброске машин с одной фабрики на другую.
Во время введения НЭП’а вредительская работа получила другое направление: нужно было ремонтировать фабрики, чтобы они со временем перешли в аренду бывшим владельцам на полном ходу.
К этому времени оформляется вредительская группа в текстильной промышленности, в состав которой
ходят: Лопатин, Федотов, Державин, Куприянов, Кольцов, Ситнин.
Куприянов дальше подробно рассказывает, какими способами вредительская группа на протяжении ряда лет вредила в текстильной промышленности. Вредительство это выражалось в ненужном строительстве фабрик с капитальными затратами, рассчитанными на продолжительные сроки, в нерациональном использовании сырья и выработке ассортимента ткани, не отвечающего требованиям рынка, в задержке текстильного машиностроения внутри страны и ввозе импортного оборудования, вредительстве при составлении проектов пятилетнего плана
Переходя к своей роли в подготовке интервенции. Куприянов ничего нового не вносит в то, что уже было сказано до него подсудимыми. Заканчивая свои показания, Куприянов говорит:
«Я уверен, что чистосердечное покаяние всех подсудимых и вскрытие пепел Верховным судом всех этих позорных действий отобьет охоту у Торгпрома и всех других подобных организаций ориентироваться на внутреннюю помощь. Раз этого не будет то, конечно, никакая интервенция невозможна».
Затем суд заслушивает объяснения I подсудимого Федотова.