МОСКВА, 16. (Т). Вчера утром, еще задолго до открытия доступа к телу поэта, длинная человеческая лента протянулась от ворот клуба писателей, по улице Воровского до площади Восстания и завернула на улицу Герцена. В этой ленте — рабочие, служащие, вузовцы, красноармейцы. Больше всего молодежи — рабочей, учащейся. Много детей, пришедших организованно. Вся лестница и коридор клуба — в цветах.
Военный караул несут красноармейцы Московской пролетарской дивизии. У помоста, за скамьями с семьей и близкими друзьями Маяковского, — художники, рисующие поэта в гробу.
К концу рабочего дня траурная очередь выросла до 3.000 человек, больше чем на квартал протянувшись по улице Герцена.
Между рупоров, елочных веток, красных и черных полотнищ вещали лозунги погибшёго поэта: «Все, до самого последнего листка, я отдаю тебе, планеты Пролетарий»; «Не взять нас буржуевым гончим, пятилетку в четыре года выполним, вымчим, закончим»; «Нам общим памятником будет, построенный в, боях, социализм». МОСКВА, 17.(Р). Вчера, как и в первый два дня, непрерывной лентой перед гро.-( бом Маяковского проходили рабочие^ служащие, вузовцы, красноармейцы и пионеры. За три дня больше 100.000 че« ловек прошло мимо гроба. Перед кре* мадией во дворе клуба писателей «н стоялась гражданская панихида. С реча* ми выступали т. т. Халатов, Луначарский* Авербах, Кон, Третьяков и другие.
Выступавшие отмечали бессмыслен"* ность самоубийства поэта - революцией нера, самовольно ушедшего с поста. Чин сто личные мотивы победили Маяковской го-человека, но Маяковский-поэт, жур« налист и общественник ничем не’ побежу ден.
Из здания клуба писателей гроб вьи несли т. т. Лежава, Асеев и другие. До; самого крематория не уменьшались мноч гочисленные колонны провожавших. Кре« мация состоялась около 7 часов вечера.