История, о которой я хочу рассказать, случилась в мае 1985 года. Кровавые драмы в Афганистане не были редкостью. Но этот эпизод буквально потряс меня.
То утро было солнечным и жарким. Одна из наших частей пыталась прорваться в так называемый Старый город - район Герата, облюбованный врагами кабульского правительства. С другой стороны наступала афганская дивизия, из которой почти половина солдат дезертировала, а остальные занимались больше грабежом местного населения. Небольшая часть преданных народной власти офицеров не в силах была хоть как-то поднять боеспособность соединения.
Старый город - это разбросанные в беспорядке дворики с жилыми домишками и хозяйственными постройками, каждый из которых обнесен трехметровым глиняным забором - дувалом. Между ними причудливо змеятся кривые ухабистые улочки. Все вместе они представляли собой мощную крепость, состоящую из отдельных опорных пунктов. Штурм их стоил большой крови.
Вот и родилась где-то в штабах идея - на максимальной скорости танкам, БМП и бэтээрам прорваться в глубь Старого города, рассечь оборону на отдельные очаги и уже оттуда, из тыла моджахедов, помогать афганским войскам прочесывать район.
Возможно, если бы план удался, его признали блестящим. Но... Танки и другая техника на извилистых улочках не смогли развить большой скорости. Солдаты-мотострелки, стиснутые в стальных корпусах БМП и БТР, были не в силах прикрыть технику с флангов. Душманы обрушили огонь гранатометов на машины, едва ли не под гусеницы ложились ребристые итальянские мины.
Атака сорвалась. Бронетранспортер катился в густой пыли вслед за медленно ползущим танком.
- Смотри, аккуратнее! - крикнул командир отделения младший сержант Шиманский водителю.
Тот промолчал. Какое тут "аккуратнее", когда через приборы наблюдения видна лишь густая пыль. И вдруг... Дернувшись, БТР встал как вкопанный.
Порыв ветра унес пыль, и теперь стал виден танк. Он кособоко замер и густо чадил клубами дыма. На башне откинулся люк, и фигурка в черном комбинезоне как-то неловко, боком выкарабкалась на броню.
"Танкист ранен, - понял Шиманский, - надо выручать".
- Вперед! Вперед! Пулеметчик, отсекай "духов"! - закричал младший сержант.
БТР рванулся было вперед, но тут же его корпус сотряс страшный удар. Захлебнулся начавший выстукивать свою строчку крупнокалиберный пулемет.
- Огонь! - заорал Шиманский. - Огонь!
Но пулемет молчал. Командир оглянулся и оцепенел: сорванная с места башенка бронетранспортера зажала голову пулеметчика чудовищными клещами. Тело стрелка с обвисшими руками безжизненно болталось в полумраке машины.
В это мгновение бронетранспортер сотряс еще один удар.
"Мину поймали", - понял командир и спросил водителя:
- Как машина?
- Тянет...
Новый, еще более мощный взрыв подбросил бронетранспортер. Разом смолкли оба двигателя. Мертвый водитель кулем свалился на Шиманского.
- Командир! Уходить надо! - крикнул кто-то из десанта.
Это Шиманский и сам понимал. Сейчас от его действий зависела жизнь всего отделения.
- Из машины! - скомандовал младший сержант. И по тому, как потянуло свежим воздухом, понял, что распахнулся нижний люк.
Под колеса БТР их выбралось четверо. Заняли круговую оборону. Стреляли короткими очередями - берегли патроны. Душманы прятались за подбитым танком, выглядывали из-за углов, мелькали на дувалах. Стреляли они не слишком часто - только для того, чтобы не дать нашим парням выбраться из западни.
"В плен взять хотят," - догадался Шиманский и приказал:
- Беречь патроны, ребята!
Помощи все не было. К завязшим в бестолковом бою боевым машинам наши пробиться не могли.
Скоро стало ясно, что четверым оставшимся в живых мотострелкам не продержаться. Надежды на прорыв - тоже никакой. Патроны на исходе.
- Живыми не сдадимся! - крикнул Шиманский.
Они сползлись вместе. Обнялись и попрощались...
Им было по 19-20 лет...
...Когда наконец наши пробились к горящим машинам, четверо парней лежали рядом с БТР, куда их выволокли душманы. Черная запекшаяся кровь была почти не видна на темном обмундировании. И вдруг... Первым заметил свежую красную капельку гранатометчик Гиви Бачиашвили.
- Он живой, живой! - радостно закричал солдат, глядя на рядового Теплюка. От него и стало известно о последних минутах мужественного экипажа.
...К сожалению, в моих записях нет имен этих ребят. Поэтому назову лишь фамилии погибшего экипажа: младшие сержанты Шиманский, Сангов, Ткачук, рядовые Тешабаев и Толмачев.
Вечная память вам, ребята!
Амир НУРЕЕВ.
