Я узнал о них, когда находился в Осло и собирался выйти на трибуну для выступления перед председателями европейских парламентов. Так что пришлось пошутить и спросить у председательствующего: могу ли я еще говорить или уже собирать вещи? Выступить мне, конечно, дали, а европейцы чувствовали себя, прямо скажем, неловко.