В одном театре был актёр, которого никто не любил. Он всегда пытался, грубо говоря, «отхалявить» где только можно, переложить всё на других. А ещё был необычайно скуп и постоянно интриговал. В общем, почти вся труппа имела на него зуб.
Однажды в день спектакля ему нужно было уйти пораньше, и он попросил остальных о помощи: «Ребята, давайте первые два действия отыграем побыстрее, в начале третьего меня расстреливают, и дальше делайте что хотите». Все согласились помочь, а между собой договорились его проучить. Начинается спектакль. Наш герой быстро проговаривает свои слова, поспешно всё делает, а остальные наоборот: размышляют перед каждой репликой, не спеша двигаются по сцене.
Антракт. Этот актёр опять всех обходит, говорит, что да, они славно пошутили, но пора с этим заканчивать, так как у него действительно важные дела и он опаздывает.
Второй акт. Всё продолжается как раньше.
После этого наш герой уже ни к кому не подходит – обиделся. В начале третьего акта его должны вывести за сцену и там расстрелять. Но в решающий момент его собеседник вместо приказа о расстреле достаёт пистолет и неожиданно стреляет в него. Фокус заключается в том, что если кого-нибудь «убивают» прямо на сцене, то ему придётся лежать у всех на виду до конца акта, то есть очень долго. Зная об этом, после выстрела актёр сгибается и начинает медленно идти к двери. Тогда другой выпускает в него очередь из автомата. Наш герой дёргается, но продолжает идти к двери. После второй очереди он падает и уже ползёт, всё-таки исчезнув со сцены. Однако все кинулись за ним, схватили, принесли, бросили на сцену со словами: «Сдох, собака!»