«Милочка, что вы мучаетесь столько лет? – щебетала врач-­стоматолог. – Вам операция нужна». Садая и сама об этом знала. Расщелина в верхнем небе – размером четыре на шесть сантиметров, при еде пища попадает в носовую полость, речь невнятная – разве что родные понимают…

Но за плечами у женщины остались две неудачные операции, о которых и вспоминать не хочется. Едва жива осталась. И – смирилась, пусть что будет, то и будет.

«Вам в РКБ нужно, к док­тору Богову, – продолжала врач. – Не поверите, но он просто чудеса творит. Таких микрохирургов в России раз­два и обчелся».

Поверила? Может, но не до конца, однако на прием к профессору, заведующему отделением пластической микрохирургии кисти РКБ, главному пластическому хирургу Минздрава РТ Андрею Богову записалась. И не пожалела – уже через двенадцать дней после операции, проведенной им и его коллегой – тоже профессором, заведующим кафедрой челюстно-­лицевой хирургии и хирургической стоматологии КГМА Олегом Нестеровым, эта красивая женщина с удовольствием рассказывала журналистам об оставшихся за плечами проблемах и, похоже, еще не вполне осознавала свое счастье… 

Звучит как сказка, однако предшествовала ей серьезная подготовка, а более чем в пятичасовой операции, кроме двух профессоров, участвовали еще четыре хирурга. Оказывается, это нормальная практика для таких вмешательств – стандарт при трансплантационной хирургии. Это если есть возможность создать команду, а РКБ может себе позволить бригадный метод работы.

– Операция непростая для России и первая в Татарстане, – поясняет Андрей Богов. – Пациентка поступила к нам с врожденным дефектом твердого неба. Такие дефекты тянут за собой множество неприятностей, но главных – две. Во-­первых, при еде пища попадает в носовую полость, а это проблема санации. Во-­вторых – косметическая: женщина не могла внятно говорить. При произнесении большинства звуков язык должен упираться в небо, а его практически нет. Обычно такие дефекты врачи устраняют пациенту в раннем возрасте – лет до трех. А тут – без малого пятьдесят пациентке. Так что операция получилась редкая. Закрыть дефект не представляется возможным без пластической микрохирургии: берется лоскут кожи с сосудами, в нашем случае – с плеча, и пришивается на нужное место. Сосуды данного лоскута должны быть анастомозированы с наружной сонной артерией, а это тонкая работа.

Технически операция довольно сложная, одно название чего стоит: микрохирургическая аутотрансплантация лучевого лоскута, васкуляризированная пластика верхнего неба.

– Удовлетворение от этой операции полное – мы сделали то, что хотели, и на пятерку, – признается Андрей Богов. – Будет ли востребована подобная операция? Думаю, пациенты пойдут. Это ведь вопрос не только врожденного дефекта именно такого вида, но и, например, посттравматическое состояние.

Сегодня микрохирургия переживает второе рож­дение специальности. Это очень сложная специализация – длительные большие операции, с возможными пролонгированными осложнениями, поэтому молодых нужно обучать, чтобы было кому проводить такие вмешательства после нас, говорит Андрей Богов – родоначальник микрохирургии в Татарстане.