С обаятельной Мартой Макаровой татарстанцы познакомились в эфире недавнего республиканского телемарафона “Все СВОи” в поддержку контрактной службы. В зоне спецоперации она находилась в составе разведывательной роты. Силой, упорством и талантом девушки, которая в прошлом году добровольно отправилась на передовую, восхищаются даже опытные военнослужащие. Там она показала себя настоящим профессионалом. И развеяла миф, что участие в боевых действиях не женское дело.

Марте – 22 года. С рождения она потеряла родителей, воспитывалась в одном из казанских детдомов. Четыре года назад поступила на переводчика английского и немецкого языков в Казанский федеральный университет. Училась на бюджетном месте, поскольку успешно сдала экзамены и прошла по конкурсу. Но ради военной службы взяла в вузе академический отпуск. Месяц назад вернулась на малую родину в связи с истечением второго по счету контракта с родным воинским подразделением, а также для того, чтобы отдохнуть и подлечиться в госпитале после ранения. Сейчас снова готовится отправиться в часть, а перед отъездом собирает для сослуживцев гуманитарную помощь.

По возвращению из зоны СВО Марта обратилась в фонд «Защитники Отечества», где ей помогли оформить документы и оказали необходимую поддержку. Корреспондент газеты “Республика Татарстан” встретился с Мартой, чтобы расспросить о том, что побудило ее встать на защиту Родины.

– По натуре я рисковая, – рассказывает Марта Макарова. – С детства занималась спортом – легкой атлетикой, бегом, плаванием. Параллельно окончила спортивную школу, где освоила стрелковое дело. Сдала экзамены и стала мастером спорта по стрельбе. С детства мечтала поступить на военную службу. Тянуло в кадетскую школу или суворовское училище, но попасть туда девочкам крайне затруднительно.

И тут появился шанс, когда объявили частичную мобилизацию. Решила себя попробовать, испытать. Обратилась в учебно-распределительный центр в одной из российских областей. Там мою кандидатуру рассмотрели и вскоре одобрили. Передо мной был выбор: пойти в медицинскую часть, в штурмовики, связисты или разведку. Я пошла в разведку, потому, что, во-первых, это для меня ближе. А во-вторых, так порекомендовали опытные офицеры. Сказали, что у меня есть все данные – как физические, так и интеллектуальные, занималась спортом.

Несколько недель проходила курсы подготовки на полигоне. Там обучилась современной стрельбе, новым навыкам, медицине, тактике боя. Скажу, что на занятиях было много всего полезного и необычного.

В октябре прошлого года заключила первый контракт и оказалась в зоне СВО на купянском направлении. Там почти полностью отслужила положенные полгода, но была ранена.

– Что-то серьезное?

– Да не очень. Небольшой осколок и контузия. На голове вот шрам остался только… После лечения я узнала, что мою роту в составе батальона перебросили на херсонское направление. Так я оказалась на Днепре. Второй контракт со мной также заключили на полгода.

– Марта, в чем состояли твои обязанности?

– В боевой период мы отслеживали действия и передвижения вражеских диверсантов. Наблюдение ведется круглосуточно. Через прицел орудия. Ночью – с помощью оптики, а также беспилотников. И этим занимается целая группа, бойцы которой поддерживают друг с другом постоянную связь, обмениваясь всей необходимой информацией. Такие, скажем, глаза и уши армии, вся информация стекается комбату, а от него – командованию выше.

При этом рядом находились наши штурмовики, задачей которых было ведение собственно боевых действий, горячей обороны. Разница между нами была едва уловимая, при обстрелах доставалось одинаково всем. До окопов противника было зачастую метров пятьсот.

– Было страшно?

– По первому времени – очень. Особенно страшно из-за постоянных обстрелов и стрельбы. Все это поначалу очень тяжело видеть. Но ведь страх – естественная реакции на опасность, в разумных пределах он полезен. Это чувство постепенно притупляется по мере обретения боевого опыта. Там привыкаешь ко всему.

К тому же после боевых наступает период ротации, и группу отводят от линии соприкосновения в расположение. В тылу живешь фактически в условиях обычной казармы. Это выполнение нарядов, охрана и уборка помещений, территории, дежурства по оружейке или кухне, тренировки на огневом полигоне. Помимо соблюдения воинского распорядка, выполняла обязанности инструктора, обучала новичков стрельбе. Словом, работы там было много.

На передовой обычная жизнь, с весельем и маленькими развлечениями тоже. В минуты досуга часто слушали наших бойцов-бардов, читали письма от родных. Особенно трогают детские послания. В них ты понимаешь, ради чего воюешь. И теперь, с высоты времени, посмотрев на то, что на передовой происходит, я знаю и верю: мы победим.

Говорят, что девушкам на передовой не место. Это не совсем так. Когда Родине требует защита, не важно, кто ты – парень или девушка. Да, на фронте не все однозначно. Но там живут. Быт не слишком отличается от нашего привычного. Да, случалось, например, не было воды. И никуда не выйдешь целыми неделями. И в магазин не сходишь. Конечно, есть определенные запреты. Но, я считаю, это того строит!

У меня появился близкий друг, который во всем поддерживал меня и, если надо, защищал. Это боец с позывным Кузя, ему 40 лет, он из Сургута. Очень благородный, честный, смелый человек. С ним – в огонь и в воду!

Повезло и с комбатом. Я не могу назвать его имени, его позывной Чип, скажу только, что у него есть звание Героя России. Он был с нами всегда на передке. И бой ходил наравне с солдатами. Не многим это надо. Восхищаюсь этим человеком.

– Приходилось ли терять товарищей?

– Да, всякое было. Был и близкий контакт с противником. Вблизи видели вражескую, в том числе хваленую западную технику, в основном уже горящую.

Вспоминаю один случай с благополучным исходом. С одним из сослуживцев – его звали Женя, позывной Орех – мы попали в засаду, пришлось долго отстреливаться. Напарника ранило, причем рана оказалась серьезной. Мне удалось Ореха вытащить, это было очень тяжело, но я справилась. Потом полевые врачи спасали парня. Его, можно сказать, с того света вытащили.

– А тяжело ли тебе было в мужском окружении? Встречала ли ты девушек-военнослужащих, как ты сама?

– Привычка помогает выжить везде. По мне так, в мужском коллективе даже проще. К тому же сослуживцы мне всегда во всем помогали. Это точно не было для меня проблемой. Да, поначалу у ребят было удивление, недоверие, но потом все изменилось. Могу точно сказать: меня зауважали.

А на фронте я встречала лишь двух женщин-военных, обе – медики. Одна из них, с которой мы пересекались под Купянском, была начальником медчасти.

– Марта, немного личный вопрос: твое сердце после службы не занято? Ты не встретила на фронте свою судьбу?

– Нет, я считаю, что для создания семьи я слишком молода. По крайней мере, в ближайшем времени у меня нет планов на семью.

– На передовой бывает место веселью, радости?

– Там обычная жизнь, с весельем и маленькими развлечениями тоже. В минуты досуга часто слушали наших бойцов-бардов, играли в незатейливые настольные игры, читали письма от родных. Особенно трогают детские послания. В них ты понимаешь, ради чего воюешь. И теперь, с высоты времени, посмотрев на то, что на передовой происходит, я знаю и верю: мы победим.

– Когда ты возвращаешься на службу?

– Как позволят обстоятельства, рассчитываю, что это случится через две-три недели.

– Марта, есть какие-то планы на дальнейшую жизнь, кроме службы? И поменялись ли после передовой приоритеты в жизни?

– В первую очередь, хотелось бы окончить университет, стать переводчиком и устроиться на хорошую работу. А еще – путешествовать по живописным уголкам родной страны и мира. Это моя мечта. Что же касается приоритетов, то скажу так: я научилась ценить жизнь и время. И серьезно относиться к людям, ценить друзей.

* * *

Наши читатели при желании могут оказать Марте содействие в сборе гуманитарной помощи для передовой. Ее координаты – в редакции.