«1500 КМ ПРОЛЕТИТ СПОКОЙНО»
– Судя по имеющимся видео, удар по ОЭЗ «Алабуга» нанес легкомоторный двухместный самолет украинского производства Aeroprakt A-22. Ранее они в пилотируемом варианте уже летали на Белгород, но после того, как пару раз были сбиты, перестали, – отмечает наш собеседник, имя которого мы назвать не можем.
– Сразу после случившегося прозвучала версия, что БПЛА прилетел с территории России, поскольку от Украины до Татарстана слишком далеко. По-вашему, такое возможно?
– Считаю эту версию самой маловероятной. Даже для такого небольшого самолета нужна какая-никакая взлетная полоса, с чистого поля он взлететь не может. При этом его ведь еще надо доставить на аэродром, собрать его в полет, начинить взрывчаткой. Поэтому скорее всего, он летел оттуда, с территории Украины.
Если посмотреть летно-технические характеристики «Аэропракта», 90 литров топлива в баке ему хватает на 580 км, такова дальность полета. Если же самолет летит в беспилотном варианте, то минусуем вес экипажа из двух человек, значит, как минимум еще 150 кг топлива в него можно залить. Таким образом, необходимые 1500 км до Татарстана он спокойно пролетит. Кстати, прямое расстояние от Харькова до Елабуги 1236 км.
«ПОКА НЕ МОЖЕМ ЭТОМУ ПРЕПЯТСТВОВАТЬ»
– Почему на всем протяжении этого пути самолет с мощным боевым зарядом, по сути, летающую бомбу, не засекли никакие радары? Даже с учетом того, что он низко летел?
– Самолет в беспилотном варианте летит в автоматическом режиме, по установленному полетному заданию. Точки расположения нашей ПВО противнику известны, поэтому он эти точки облетает. Так же, как это было недавно в Ярославле. Прилетевшие туда дроны не напрямую ведь над Москвой пролетели, а обошли по дуге линии Московской противовоздушной обороны и пошли дальше на север, к Ярославлю. Нужно учитывать, что у самолета, который летит по полетному заданию, нет радиообмена с оператором. И средства радиоэлектронной борьбы здесь не работают. Для радаров он не заметен.
В конце полета, когда беспилотник, согласно полетному заданию, обошел зоны, насыщенные ПВО, для наведения на цель его переключают на ручной режим управления. Вполне возможно, через Starlink. То есть оператор получает видео полета и управляет беспилотником. Мы пока не можем этому препятствовать, к сожалению. Ведь на территории России сигналы американской спутниковой системы навигации GPS не глушатся.
– Атаки на нефтеперерабатывающие заводы в России происходят все чаще. Неужели нельзя как-то защитить от налетов их и другие важные объекты, включая предприятия ОПК?
– Большинство НПЗ – это гражданские предприятия. Никто и никогда не думал об их антидроновой защите и не предпринимал для этого никаких действий. Мои коллеги из Ростова, которые занимаются системами обнаружения и подавления БПЛА, с начала прошлого года обивали пороги разных ведомств и крупных предприятий с просьбой обеспечить производства антидроновой защитой. Они не нашли понимания ни у руководства этих предприятий, ни у военных. В конце года их все же услышали в Ростехе и заключили с ними контракт, сейчас ростовские коллеги занимаются антидроновой защитой объектов корпорации.
«ТАНК НА КРЫШУ ДОМА НЕ ПОСТАВИШЬ»
– И что делать сейчас, когда всем уже очевидна необходимость антидроновой защиты?
– Именно с этим вопросом мне с утра во вторник, после атаки на города Татарстана, звонили знакомые: «Что надо сделать, чтобы защитить свой дом, свою многоэтажку?» К сожалению, танк на крышу дома не поставишь… Я считаю, к созданию систем антидроновой защиты надо привлекать талантливых разработчиков, профильные малые предприятия, которые реагируют на тревожные ситуации быстро и оперативно. Нельзя поручать это дело целиком военным, академическим институтам – на это уйдет лет пять! Например, все компоненты электроники для дронов и антидронов наша страна сейчас закупает в Китае. Но российские инженеры уже сделали собственные полетные контроллеры. Например, наши коллеги разработали и представили на выставке-форуме «Россия» в Москве плато для дронов и антидронов.
Когда дело касается безопасности страны и ее граждан, государству надо проявлять гибкость и активнее сотрудничать с такими малыми предприятиями, как наше и другие, с небольшими коллективами. Необходимо создать реестр таких предприятий, дать им возможность показать себя в деле. Медлить с прогрессом в этой области нельзя, в нынешнем противостоянии это чревато для нас новыми катастрофами.
