К юбилею загсовской службы

В этом году исполняется 100 лет загсовской системе России. В декабре 1917 года Ленин подписал декрет «О гражданском браке, о детях и о введении книг актов гражданского состояния». Многое с тех пор изменилось в работе этой службы. И кому же лучше знать об этом, как не человеку, который когда-то ее возглавлял! Так совпало, что экс-заведующий отделом ЗАГС Совмина ТАССР (позже Управление ЗАГС Кабмина РТ) Ринад Шамсутдинов – наш давний и постоянный внештатный автор.

– Ринад Аминович, а когда вообще появились загсы – ну или какой-то их прототип?

– Актовые записи делали еще в древние времена. Первоначально они возникли при культовых организациях. Там совершались обряды, знаменующие важные моменты человеческого бытия, от рождения и до смерти. Но поскольку служители культа не всегда получали от населения оплату в день совершения обрядов, «выходные данные» должника заносились в специальные книги. Со временем они приняли характер метрических книг, где фиксировались даты крещения и погребения конкретных лиц в хронологической последовательности. А вот если говорить о столетии современной российской загсовской системы, то надо отметить, что с первых же дней Октябрьской революции функции регистрации декретом СНК были переданы советским органам записи актов гражданского состояния. И с тех пор юридическую силу имели лишь браки, зарегистрированные в загсах.

– А в каком году вышел первый советский кодекс о семье и браке?

– В 1918-м. В нем были определены единый порядок регистрации актов гражданского состояния и система органов ЗАГС.

За истекшие сто лет этот кодекс обновлялся трижды. Так, кодекс 1922 года, например, установил единый брачный возраст для мужчин и женщин – 18 лет. По кодексу 1969 года жили более 25 лет. Замечу, что он значительно отличался от предыдущих в лучшую сторону: более совершенной стала правовая регламентация брачно-семейных отношений, более точными – формулировки. Появились специальные сборники-комментаторы по разъяснению тех или иных статей. Ну а в 1996 году был принят новый Семейный кодекс. Это было связано с необходимостью привести семейное законодательство в соответствие с Конституцией России и новым Гражданским кодексом, а также с Конвенцией ООН о правах ребенка.

В законе сказано, что местом регистрации рождения является фактическое место рождения ребенка. Но это же нонсенс, так как часто сельчане едут рожать в города. Если действовать по этому закону, то у нас сельчан от рождения совсем не будет!

– В России действует еще и Закон «Об актах гражданского состояния»…

– Да, он был принят в 1997 году. Я был членом рабочей группы по разработке его проекта. Документ упорядочил все правовые нормы семейно-брачного законодательства, снял многие путы, связывающие по рукам и ногам рядовых граждан, во многом изменил и психологию загсовских работников, критерием работы которых часто было «не разрешать, не допускать». Так, например, прежде новобрачным не разрешалось брать двойную фамилию, до совершеннолетия нельзя было менять имя ребенку. Регистрация брака с осужденными в местах лишения свободы разрешалась, а вот его расторжение в этих учреждениях почему-то запрещалось. Или такой пример. Статья 159 Кодекса о браке и семье РСФСР гласила: заявление о смерти должно быть сделано не позднее трех суток с момента наступления смерти или обнаружения трупа. Спрашивается: почему не позднее десяти суток? Ведь у людей горе, большие хлопоты в связи с похоронами…

Даже эти немногочисленные факты говорили о том, что старое законодательство нуждалось в сильном обновлении. И новый закон во многом упростил процедуру брака и развода, а главное – расширил права субъектов России в области семейно-брачных отношений. Он во многих случаях позволяет регистрировать брак граждан до истечения месячного срока со дня заявления. Конечно, при наличии уважительных причин. Там впервые выделены особые обстоятельства, позволяющие загсу регистрировать брак непосредственно в день подачи заявления – например, когда невеста ждет ребенка или он уже родился, когда одной из сторон предстоит операция или отъезд в район боевых действий. Субъектам Федерации теперь позволено самостоятельно решать вопрос о снижении брачного возраста. Сокращен срок регистрации развода – с трех месяцев до одного.

– Как член рабочей группы, вы довольны своим детищем?

– Не могу не отметить, что у этого закона есть и недостатки, которые заметно усложняют работу загсов на местах. Скажу о самом наболевшем – об органах, которые должны производить регистрацию актов гражданского состояния. Раньше этим занимались сельские и поселковые советы. Сейчас они превратились в общественные органы местного самоуправления. Госдуме России необходимо было найти нишу в новом законе для делегирования полномочий в части регистрации актов гражданского состояния, но она отдала данный вопрос на волю регионов – пусть, мол, решают проблему на местах. И такая вакханалия пошла! Хорошо, что Госдума все-таки исправила свою ошибку.

Или в законе сказано, что местом регистрации рождения является фактическое место рождения ребенка. Но это же нонсенс, так как часто сельчане едут рожать в города. Если действовать по этому закону, то у нас сельчан от рождения совсем не будет!

Еще закон разрешает регистрацию брака где угодно, эта статья эффективна. Но в ней заложена большая ловушка на будущее. Скажем, если потерял свидетельство о браке, заключенном во Владивостоке, то намаешься, пока тебе вышлют повторный документ.

Или возьмем такое правило. По закону архивный фонд в загсах должен храниться 75 лет. Но сегодня люди живут дольше, значит, архивный фонд должен храниться в течение всей жизни человека. И таких пробелов в новом законе еще немало.

– Вы руководили загсовской системой республики с 1985 по 2000 год. Что вспоминается, как развивалась наша загсовская служба?

– Во-первых, в этот юбилейный год хочется с особой благодарностью вспомнить тех, кто стоял у колыбели нашей системы. Это Д.Ионов, Н.Плошкин, И.Большаков, Т.Нарышкина, Т.Данилова, Л.Миниахметова, Н.Козлова, Ф.Кутдусова, Н.Лоханова, С.Файзуллина, А.Глазунова… Это были мастера своего дела, наш золотой фонд.

Отмечу, что не всегда все было ладно в нашей системе. Когда я в 1985 году возглавил отдел ЗАГС, понял, что хозяйство мне досталось крайне убогое. Все наши учреждения ютились в одно-, двухкомнатных квартирах жилых домов. Крайне мало было кадров, низок их образовательный уровень. А уж зарплата была и вовсе смешная! Нонсенс: работник загса от имени государства регистрирует новобрачных, а зарплату получает на уровне технички райгорисполкома! Как же надо было не уважать труд этих людей благороднейшей профессии! В общем всю работу в загсовской системе пришлось начинать с нуля. Мы разработали проект постановления Совета Министров «Об укреплении материальной базы загсовских учреждений в ТАССР» и утвердили его на заседании Правительства. К постановлению приложили план-задание, там было указано, где и в каком году должно быть по­строено наше новое здание. Не прошло и двух лет, как во всех уголках республики стали возводить новые загсы.

Много сил было вложено в работу с кадрами, повышение их профессионального уровня и зарплаты. До Москвы дошли, обегали все необходимые министерства СССР, убедили, доказали.

Особенно трудными были для нас 90-е годы. Это было время, когда с подачи некоторых горячих голов органы ЗАГС вообще пытались ликвидировать. Скажем, звонит мне первый вице-премьер нашего Правительства Фарит Газизуллин: «Вы не возражаете, если мы ваше ведомство передадим в Минжилкомхоз?» – «А на каком основании?» – «Ну вы ведь тоже занимаетесь усопшими…» – «Рано вы нас хороните», – замечаю я и кладу трубку. Через пару дней звонит еще один вице-премьер Алла Габутдинова: «Ринад Аминович, вы не возражаете, если мы вас передадим в Минкультуры?» – «А почему?»  – «Потому что вы занимаетесь обрядотворческой работой…»

Проходит неделя – и новый звонок от нее: «Что, если мы вас объединим с МВД? Вы ведь тоже занимаетесь выдачей документов населению!» – «Тогда, – говорю, – вы нас объедините с МИД России». – «Почему?» – «А потому что в Семейном кодексе черным по белому написано: посольства и консульства всех стран обязаны регистрировать акты гражданских состояний всех своих соотечественников, находящихся за границей…» После этого звонков уже не было.

А вот администрация Кукморского района даже спрашивать у меня ничего не стала – взяла и ввела отдел ЗАГС в состав отдела социальной защиты!

Вот с таким невежеством и беззаконием нам приходилось ежедневно бороться. Хорошо, что во главе республики тогда стоял мудрый политик и руководитель Минтимер Шарипович Шаймиев, который поддерживал меня и буквально давал отпор всем, кто мешал нам работать. И в итоге мы стали лучшими в России. Одними из первых в стране стали работать в компьютерной системе, первыми перевели все бланки свидетельств с русского на татарский язык, первыми начали вести семейно-бытовые обряды на языках народностей, проживающих на нашей территории. Авторитет нашей загсовской системы сумели поднять на самый высокий уровень.

Работник загса должен быть и юристом, и артистом, и психологом, и пропагандистом новых семейных обрядов, и просто грамотным человеком. А зарплата у него по-прежнему низкая

Хорошо помню эпизод, когда всех руководителей загсов из российских регионов пригласили в Москву на торжества по случаю восьмидесятилетия органов ЗАГС. Сидим в ресторане, вдруг ведущий говорит: «Дорогие коллеги, чтобы наше торжество запомнилось, надо из сидящих в зале выбрать тамаду. Пусть это будет самый уважаемый человек». В зале наступила тишина, и вдруг кто-то выкрикнул: «Татарстан!» Такое признание дорогого стоит! Говорят, с ролью тамады я тогда успешно справился.

– А если бы вернулись на свое начальственное место, что бы сегодня в работе загсовских учреждений поменяли?

– Признаюсь честно, многое. Если раньше, укрепляя материальную базу загсовской системы, я требовал от глав администраций районов и городов строить обрядовые помещения площадью 500–1000 квадратных метров, то сегодня эту позицию пересмотрел бы. Любой торжественный обряд – это очень индивидуальное событие для семьи. Я бы строил небольшие обрядовые здания, уютные, круглые, без острых углов. Надо, чтобы обстановка показывала новобрачным, что надо жить минуя острые углы.

Еще я бы, конечно, поднял статус загсовского работника. Сегодня от него требуется и владение компьютерной техникой, и знание семейного и гражданского права, иностранного законодательства о семье и браке. Он должен быть и юристом, и артистом, и психологом, и пропагандистом новых семейных обрядов, и просто грамотным человеком. А зарплата у него по-прежнему низкая. И это при том, что загсовская система ежегодно отчисляет в доход государства немалые деньги в виде госпошлины.

Пересмотрел бы и возрастной ценз лиц, ведущих обряды. Молодые люди, которые еще сами не познали семейного счастья, не пеленали своими руками детей, – что они могут сказать новобрачным? Надо пересмотреть и сценарии семейно-бытовых обрядов. Плохо, когда ведущий в течение дня зачитывает каждой брачующейся паре один и тот же текст. Он должен быть хорошим психологом и для каждой пары выбирать самые нужные слова.

В республике еще не получило широкого распространения празднование небольших свадебных дат. Почему бы по прошествии года не справить ситцевую свадьбу, через пять лет – деревянную, через десять – розовую?.. Ведь был же в старину на Руси обычай, когда в годовщину свадьбы вся деревня шла к дому молодых и окликала: не разлюбили ли, по совести ли живете, почитаете ли родителей, в чем подсобить надо?

А еще долгие годы мне не дает покоя мысль, что надо бы переименовать само наше ведомство. Все-таки от аббревиатуры ЗАГС веет некоторой жесткостью, холодом. Я бы назвал наше ведомство управлением любви и печали. Ведь с загсовской службой у людей связана вся жизнь – от рождения и до смерти.