22 июня – 80 лет начала Великой Отечественной войны
Он был первым. Но как тернист до сих пор путь к его признанию! Ему, конечно, всё это уже и не нужно. Это нужно нам, живым.
«Герой должен быть назван героем. Пусть даже после его смерти… Это нужно сделать во имя будущего нашего народа, давшего России таких достойных сынов», – так писала газета «Республика Татарстан» в далёком уже 2006 году. В большом материале мы рассказали о воине, первым водрузившем Красное Знамя Победы на Рейхстаге, – Газие Загитове. Это была первая поездка в его родную деревню Янагушево, что в Мишкинском районе Башкортостана. Тут он родился, отсюда ушёл на фронт, сюда же вернулся после демобилизации и здесь же погиб в нелепой, странной аварии…
КОГДА СЛОВО «ДОЛГ» – НЕ ПУСТОЙ ЗВУК
…Места здесь и поныне красивы своей первозданностью, а в давние времена вокруг Янагушева и вовсе были сплошь дремучие леса, обильные на зверей. Многочисленные озёра кишели рыбой, а здешний мёд возили далеко за Урал.
Деревня росла медленно. Войны уносили жизнь мужчин. Скорбный список погибших янагушевцев длинный. Только Бикбулатовых не вернулось с Великой Отечественной войны 163 человека, Загитовых – 155, не меньше полегло на полях сражений и Замилевых.
Кто знает, какой долгой была бы память о них, если бы не человек, свершивший настоящий гражданский подвиг, оставивший после себя яркий след? Это ветеран-педагог Галимзян Бикбулатов, долгое время возглавлявший местную школу. Именно он по крупицам до самой своей кончины собирал сведения обо всех своих сельчанах, заполняя страницы истории родного края. Нашей редакционной экспедиции повезло, что мы застали его в добром здравии, да и потом была не одна встреча.
Более всего болела его душа за человека, которого он с детских лет по праву считал своим другом, – Газия Загитова. Уже после трагической гибели односельчанина Галимзян Вильданович не один порог обил, доказывая, что именно Газий был тем, кто первым водрузил Красное Знамя на фашистском Рейхстаге. Где-то неугомонному янагушевцу просто предлагали замолчать, где-то грозили карами по партийной линии, а где и просто унижали. Но ему удалось собрать неопровержимые документы, свидетельствующие о подвиге Загитова. Потом Бикбулатову удалось добиться, чтобы под музей было выделено здание. Пусть это был старый деревянный дом, зато появилось место, где можно было хранить многочисленные архивные материалы.
Когда мы в первый раз приехали в Янагушево, музей Газия Загитова оставил тяжёлое впечатление. Со временем дом обветшал донельзя. Признаться, меня удивило не столько невнимание местных властей к его состоянию, сколько безразличие с нашей стороны к памяти воина-татарина, о подвиге которого у нас с удовольствием вспоминают по громким датам. А письма и обращения в далеко не бедные татарстанские предприятия просто оставались без ответа. Копии этих писем Галимзян-абый хранил в архиве, как память о тех, кто помогает только тогда, когда это громко, выгодно и сулит дивиденды.
ОТЗВУКИ ГАЗЕТНЫХ ПУБЛИКАЦИЙ
Материал в нашей газете вышел в канун 60-летия Победы, и он оказался весьма резонансным. По крайней мере, в соседней республике. Результат был вполне конкретный и радующий душу: музею отдали добротное кирпичное здание пустующего магазина, где не только сделали отменный ремонт, но и произвели реконструкцию с соблюдением всех музейных требований. В мае 2007 года музей торжественно открыли.
– Я должен подчеркнуть, какую огромную роль сыграла ваша газета, её авторитет в том, чтобы такое событие оказалось возможным, – говорил нам директор музея Галимзян Бикбулатов. – А вашему подарку просто цены нет. Мы и мечтать о таком не могли!
Дело в том, что мы привезли в дар музею ноутбук, ведь необходимость в современных средствах связи и хранении информации для музея была очевидна. Все годы Бикбулатов за собственный счёт вел обширную переписку, немало личных средств уходило на перепечатку и перефотографирование документов. Потом мы ещё несколько раз побывали в Янагушеве: привезли большую концертную программу, что было здесь впервые за долгие годы, собрали татарские книги для школьной библиотеки и даже заложили рябиновую аллею дружбы…
– Для нас этот музей по-особому дорог, – сказал в наш очередной приезд Раик Загитов, возглавляющий сельскую администрацию и местное сельхозпредприятие. – Здесь собрана не просто наша история, а жизнь каждой янагушевской семьи. Вот в этих родословных на стендах музея каждый может найти свои корни, оставить свой след.
Уже после трагической гибели односельчанина Галимзян Вильданович не один порог обил, доказывая, что именно Газий был тем, кто первым водрузил Красное Знамя на фашистском Рейхстаге. Где-то неугомонному янагушевцу просто предлагали замолчать, где-то грозили карами по партийной линии, а где и просто унижали. Но ему удалось собрать неопровержимые документы, свидетельствующие о подвиге Загитова
Кстати, именно Галимзян-абый и обнаружил родственные связи нашего фотографа Вячеслава Загитова с героем публикации: как оказалось, он приходится внучатым племянником Газию Казыхановичу.
…Мы стоим у монумента Советскому солдату, что в казанском парке Победы. Говорят, воин-победитель списан со старшего сержанта Газия Загитова, но вот имя его не указано, а вместо Знамени Победы в руках солдата автомат. В распоряжении скульпторов были фотографии Загитова, на которых он, раненный в грудь, после взятия Рейхстага. «В солдате воплощены черты лица Загитова, форма его головы, но лицо сделали повеселее», – отмечал скульптор Максим Малашенко в одном из интервью.
Жаль, не дожил до этого дня хранитель памяти Газия Загитова. Галимзян Бикбулатов смог бы оценить труд московских мастеров. И даже могу представить как. Ведь весёлого в жизни его друга, по сути, было мало.
Газий Загитов строил свою жизнь вопреки обстоятельствам, с достоинством принимая все испытания, не позволяя им сломать себя. Немногословный, ответственный, скромный, работящий, с большой открытой душой, он был коммунистом, человеком, для которого партийная дисциплина и долг – не пустой звук. И коли партия решила, что героями войны должны стать другие – то, значит, так будет правильно. И Газий Загитов запретил себе рассуждать на эту тему.
В ту давнюю поездку мы ещё застали в живых супругу Газия Казыхановича Камилю– апу Бикбулатову: «Газий свою жизнь прожил, ни минуты не зная покоя. Он вернулся с войны в сорок шестом году. Такой был видный, красивый, спокойный, умный. Сразу после войны Газия уговорили поработать в сельском магазине. Нужен был ответственный человек, которому могли доверить материальные ценности. Потом он отучился на механизатора и сел на комбайн. Но там недолго проработал – назначили председателем сельсовета. Здесь он наладил работу, и по решению райкома партии его направили на Уръядинскую машинно-тракторную станцию. Тогда это была очень ответственная и важная должность. Вот только дома мы его почти не видели. Приезжал раз в неделю, очень скучал по семье, детишек своих любил просто отчаянной любовью. Может, чувствовал, что немного ему осталось? Отец и муж он был замечательный. Не то что руку на кого-то поднять – голос никогда не повысит. Дочь Нажию, как куколку, тискал, целовал, а уж на сына Газали надышаться не мог. Вот и в тот день заскочил домой, времени было только чашку чая выпить. Поглядел издали на колыбельку с сыном, вздохнул тяжело: достаётся, мол, тебе, Камиля. Вот, говорит, попрошу сегодня отгул, хоть сено заготовлю. Да и я почему-то, проводив его, расплакалась. А вечером вдруг примчались ко мне со страшной вестью: погиб Газий в аварии. Машина, на которой он вёз запчасти, улетела возле Благовещенска в кювет. Газий умер мгновенно…»
ЭТО БЫЛО ТАК
Многократно проверенные данные, которыми располагали тогдашние Институт военной истории Минобороны СССР, отдел истории Великой Отечественной войны Института истории СССР АН СССР и главная редакция 5-го и 10-го томов «Великой Отечественной войны советского народа», свидетельствуют, что дело обстояло так: к утру 30 апреля 1945 года были закончены бои за здания, которые прикрывали Рейхстаг, – швейцарского посольства и министерства внутренних дел.
Попытка трёх стрелковых батальонов из 150-й и 171-й стрелковых дивизий сходу захватить Рейхстаг не привела к успеху. Только поздно вечером, после мощной артиллерийской подготовки, три стрелковых батальона смогли совершить бросок к зданию. По центру шёл первый батальон 765-го стрелкового полка капитана С.Неустроева, справа от него – первый батальон 674-го стрелкового полка капитана В.Давыдова, входившие в 150-ю стрелковую дивизию под командованием генерал-майора В.Шатилова. Слева от батальона Неустроева – батальон К.Самсонова из 171-й стрелковой дивизии. При батальоне Неустроева действовала штурмовая группа капитана В.Макова. В том, что Рейхстаг будет взят в короткий срок, никто не сомневался.
Согласно донесению командира 4-го артиллерийского Краснознамённого корпуса прорыва резерва Главного командования гвардии генерал-лейтенанта артиллерии Игнатова командующему артиллерией 1-го Белорусского фронта, группа капитана Макова водрузила знамя над Рейхстагом в 22 часа 40 минут 30 апреля 1945 года. Об этом событии Маков прямо из Рейхстага доложил по рации (документ сохранился) командиру корпуса генерал-лейтенанту Перевёрткину.
За свой подвиг капитан Владимир Николаевич Маков, старшие сержанты Алексей Петрович Бобров, Газий Казыханович Загитов, Александр Филиппович Лисименко, сержант Михаил Петрович Минин были представлены к присвоению звания Героя Советского Союза. Эти исторические наградные документы подписаны высокими должностными воинскими лицами.
Вот что сообщал генерал-лейтенант Михаил Митрофанович Кирьян, доктор военных наук, заслуженный деятель науки РСФСР, заместитель начальника Института военной истории Министерства обороны СССР: «На встрече участников штурма Рейхстага, организованной в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 15–16 ноября 1961 года, командир первого батальона 765-го полка 150-й стрелковой дивизии С.Неустроев сказал: «Группа артиллеристов, пять человек, лучших воинов во главе с капитаном Маковым, шла в первых рядах атакующих бойцов полка. Им первым принадлежит честь в установлении Красного Знамени на крыше Рейхстага». И лишь через несколько часов Егорову и Кантарии было вручено «Знамя №5», придан взвод автоматчиков с кинооператорами, и они пошли на крышу Рейхстага. С точки зрения воюющего солдата, это был парадный марш – фашисты уже были загнаны в подвалы и крышу Рейхстага не контролировали».
Вот она – историческая правда. Институт и музеи всецело разделяют версию воинов-артиллеристов. Изменены экспозиции в Центральном музее Вооружённых Сил СНГ в Москве, в музее города-героя Бреста, Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге, музее Второй мировой войны в Карлгофе (Германия) – имена разведчиков группы капитана Макова, водрузивших Знамя Победы над Рейхстагом, значатся здесь первыми.
НАГРАДА НЕ НАШЛА ГЕРОЯ?
1 мая 1945 года начальник поста взвода оптической разведки разведдивизиона 136-й армейской пушечной артиллерии Режицкой Краснознамённой бригады старший сержант Газий Казыханович Загитов был представлен к званию Героя Советского Союза.
В представлении написано, что 30 апреля во время штурма Рейхстага Загитов первым ворвался в здание, получив сквозное ранение в грудь, при этом был прострелен партбилет. Будучи раненым, старший сержант Загитов вместе с сержантом Мининым забрались на башню Рейхстага и установили первое победное знамя. Представление подписал командир РАД 136 АПАРКБ майор Максимов. Далее стоят визы «Достоин присвоения звания Герой Советского Союза» его командиров, вплоть до командующего войсками третьей ударной армии генерал-полковника Кузнецова. Что было дальше – мы не знаем…
Загитов официально героем так и не стал: приказом по 1-му Белорусскому фронту Н-576/н от 18 мая 1945 года он был награждён орденом Красного Знамени. Статус этой награды, конечно, тоже очень высок. Но вопрос, почему Егоров и Кантария, проделавшие тот же путь целые сутки спустя, да ещё в сопровождении охраны, получили всенародную славу и геройские звания, так и остаётся открытым. Можно только предполагать, какими критериями руководствовались идеологи того времени, которые отбирали типажи победителей. При упоминании Знамени Победы у всех перед глазами предстаёт образ, рождённый известным снимком, сделанным в весьма выгодном ракурсе.
Егоров и Кантария многие годы были вынуждены ездить по стране и рассказывать о своём подвиге. Только в 1975 году они признали в брошюре «Знамя Победы», что свой стяг доставили в Рейхстаг гораздо позже других знаменосцев.
…В янагушевском музее на самом виду – наградной лист: «Звание Героя Советского Союза присваивается Газию Казыхановичу Загитову». И подпись – Сажи Умалатова.
Загитов официально героем так и не стал: приказом по 1-му Белорусскому фронту Н-576/н от 18 мая 1945 года он был награждён орденом Красного Знамени. Статус этой награды, конечно, тоже очень высок. Но вопрос, почему Егоров и Кантария, проделавшие тот же путь целые сутки спустя, да ещё в сопровождении охраны, получили всенародную славу и геройские звания, так и остаётся открытым
Вот так в 1997 году вся пятёрка Макова получила звания Героев Советского Союза от Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР. Возглавлявшая этот непонятный орган Сажи Умалатова вряд ли имела право подписывать наградные документы, да и Советского Союза на тот момент уже не существовало. Но у кого язык повернётся сказать, что эти люди не были героями? И у кого поднимется рука изъять Золотую Звезду из того ряда под музейным стеклом, где лежат награды Газия Загитова?
– Это всё равно что поставить под сомнение подвиг сотен наших земляков, погибших на фронтах Великой Отечественной войны, – едва сдерживал слёзы одноклассник Газия Загитова Муфти Зямилов, вместе с которым наш герой в своё время окончил семилетнюю школу в деревне Уръяды и поступил учиться в Бирское медучилище. Только Газий не успел его закончить – с третьего курса забрали на войну.
А вот просьба несколько лет назад ушедшего из жизни ветерана Муфти Миниахматовича Зямилова лежит на нашей совести: «Помогите восстановить историческую справедливость. Герой должен быть назван героем. Пусть даже после его смерти. Это нужно живым…»
