Заключения Коституционного совета

по делу о проверке конституционности пункта 3 части 1 статьи 74 и абзаца третьего части 9 статьи 79 Устава Пестречинского муниципального района Республики Татарстан, принятого решением Совета Пестречинского муниципального района Республики Татарстан от 21 мая 2015 года № 14/235; подпункта 3.4.1 пункта 3.4 и раздела 3 Положения о порядке создания, реорганизации и ликвидации образовательных организаций Пестречинского муниципального района, утвержденного постановлением Исполнительного комитета Пестречинского муниципального района Республики Татарстан от 30 мая 2016 года № 762; подпункта 8.1 пункта 8 и подпункта 5 пункта 11 Положения о комиссии по оценке последствий принятия решения о реорганизации, ликвидации, изменении статуса, реконструкции, модернизации, изменении назначения образовательной организации Пестречинского муниципального района, утвержденного постановлением Исполнительного комитета Пестречинского муниципального района Республики Татарстан от 8 июня 2016 года № 881; пунктов 1.3, 2.14 и 2.19 Порядка проведения оценки последствий принятия решения о реорганизации или ликвидации образовательной организации, находящейся в ведении Республики Татарстан, муниципальной образовательной организации, включая критерии этой оценки (по типам данных образовательных организаций), в том числе порядка создания комиссии по оценке последствий такого решения и подготовки ею заключений, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 5 февраля 2014 года № 63; а также названных Устава и постановлений Исполнительного комитета Пестречинского муниципального района Республики Татарстан в целом в связи с жалобами граждан Г.И.Волковой и Р.Х.Маликова

Именем Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности пункта 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани»; подпункта 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12; отдельных положений подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования г.Казани», в связи с жалобами граждан Л.И.Новоселовой, П.П.Гурова и Т.А.Мироновой

город Казань, 17 марта 2017 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г.Хуснутдинова, судей Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности пункта 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани»; подпункта 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12; отдельных положений подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования г.Казани».

Поводом к рассмотрению дела явились обращения в форме жалоб граждан Л.И.Новоселовой, П.П.Гурова и Т.А.Мироновой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявителями нормативные правовые акты Конституции Республики Татарстан.

Поскольку жалобы касаются одного и того же предмета, Конституционный суд Республики Татарстан, руководствуясь частью второй статьи 50 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», соединил дела по этим жалобам в одном производстве.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Р.А.Сахиевой, объяснения сторон – граждан Л.И.Новоселовой, П.П.Гурова и Т.А.Мироновой, представителей органов, издавших оспариваемые нормативные правовые акты, – начальника отдела нормотворческой работы и правовой экспертизы Нормативно-правового управления аппарата Казанской городской Думы А.Г.Ибрагимовой, начальника юридического отдела Комитета внешнего благоустройства Исполнительного комитета муниципального образования города Казани Е.А.Макаровой, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Р.В.Сидакова, представителя Государственного Совета Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан М.Б.Сунгатуллина, полномочного представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – заместителя начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан Ю.Н.Олоновой, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан – судьи Верховного суда Республики Татарстан Ш.Ш.Гафиятуллина, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан – начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Р.Р.Шкаликова, представителя Прокурора Республики Татарстан – начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Республики Татарстан А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – начальника отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан А.Г.Бартенева, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратились граждане Л.И.Новоселова, П.П.Гуров и Т.А.Миронова с жалобами на нарушение их конституционных прав и свобод пунктом 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани» (далее также – Порядок); подпунктом 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года
   №4-12 (далее также – Правила); отдельными положениями подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования г.Казани» (далее также – Регламент).

Согласно пункту 3.3 Порядка распределение утвержденного объема бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани по целевым направлениям расходов на очередной финансовый год утверждается Исполнительным комитетом муниципального образования города Казани.

Подпункт 1 пункта 54 Правил устанавливает, что содержание территорий дорог включает в себя ремонт дорог, тротуаров, искусственных дорожных сооружений, внутриквартальных проездов.

Положения подразделов 2.1 и 2.2 Регламента определяют основные задачи и технологические операции летней и зимней уборки дорог общего пользования города Казани.

Как следует из жалоб и приложенных к ним копий документов, асфальтовое покрытие дороги и тротуаров двора многоквартирного дома, в котором проживают заявители, не ремонтировалось с 1983 года, со времени сдачи дома в эксплуатацию, и в настоящее время находится в крайне изношенном состоянии. С просьбой о ремонте асфальтового покрытия дворовой территории, проезжей части и тротуаров они обращались в администрацию Авиастроительного и Ново-Савиновского районов Исполнительного комитета муниципального образования города Казани, Государственную жилищную инспекцию Республики Татарстан, общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Уютный дом». Однако ремонтные работы асфальтового покрытия дороги и тротуаров двора произведены не были. Такое состояние дорог, они считают, угрожает их безопасности и здоровью.

По мнению заявителей, пункт 3.3 Порядка, предоставляя Исполнительному комитету муниципального образования города Казани полномочие по распределению бюджетных ассигнований дорожного фонда, не устанавливает критерии, которыми местная администрация должна руководствоваться, осуществляя такое распределение, что приводит к произвольному распределению средств данного фонда и необъективному выбору ремонтируемых дорог и внутриквартальных проездов.

Они также полагают, что подпункт 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, устанавливая, что содержание территорий дорог включает в себя ремонт дорог, тротуаров, искусственных дорожных сооружений, внутриквартальных проездов, не определяет порядок проведения такого ремонта. Кроме того, заявители отмечают, что положения подразделов 2.1 и 2.2 Регламента не относят к перечню основных технологических операций летней и зимней уборки дорог общего пользования города Казани ремонт дорог, тротуаров и внутриквартальных проездов.

На основании изложенного граждане Л.И.Новоселова, П.П.Гуров и Т.А.Миронова просят Конституционный суд Республики Татарстан признать пункт 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани»; подпункт 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12; отдельные положения подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования г.Казани», не соответствующими статьям 28 (часть первая) и 58 (часть вторая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым все равны перед законом и судом; в Республике Татарстан не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.

В силу части девятой статьи 3 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан.

В соответствии с частями второй и третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его места в системе нормативных правовых актов. Конституционный суд Республики Татарстан принимает постановление только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении, и при принятии решения не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются пункт 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани», в той мере, в какой он, наделяя Исполнительный комитет муниципального образования города Казани полномочием распределять бюджетные ассигнования дорожного фонда, не устанавливает критерии, которыми должна руководствоваться местная администрация при осуществлении такого распределения; подпункт 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12, в той мере, в какой он, устанавливая, что содержание территорий дорог включает в себя ремонт дорог, тротуаров, искусственных дорожных сооружений, внутриквартальных проездов, не определяет порядок проведения такого ремонта; отдельные положения подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования г. Казани», в той мере, в какой они не относят ремонт дорог и тротуаров к основным технологическим операциям летней и зимней уборки дорог общего пользования города Казани.

2. Оспариваемые заявителями правовые положения затрагивают вопросы дорожной деятельности, содержания и ремонта дорог, в том числе тротуаров, внутриквартальных проездов, а также полномочия органов местного самоуправления по распределению бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда.

В силу взаимосвязанных положений статей 10, 116 (часть первая) и 118 (часть первая) Конституции Республики Татарстан в Республике Татарстан признается и гарантируется местное самоуправление, которое в пределах своих полномочий самостоятельно и обеспечивает решение населением вопросов местного значения, органы местного самоуправления самостоятельно управляют муниципальной собственностью, формируют, утверждают и исполняют местный бюджет. Аналогичные положения закреплены в статьях 12, 130 (часть 1) и 132 Конституции Российской Федерации.

Указанному правовому регулированию корреспондирует положение Европейской хартии местного самоуправления от 15 октября 1985 года (вступила в силу для Российской Федерации 1 сентября 1998 года), согласно которому органы местного самоуправления в пределах, установленных законом, обладают полной свободой действий для реализации собственной инициативы по любому вопросу, который не исключен из сферы их компетенции и не находится в ведении какого-либо другого органа власти (пункт 2 статьи 4).

Федеральный закон от 6 октября 2003 года №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (далее также – Федеральный закон №131-ФЗ) определяет правовую основу местного самоуправления и регулирует общие принципы организации местного самоуправления, включая предметы ведения, полномочия и компетенцию. Взаимосвязанные положения пунктов 1, 5 и 25 части 1 статьи 16, статьи 17 данного Федерального закона к вопросам местного значения городского округа относят утверждение и исполнение бюджета городского округа, дорожную деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения, включая осуществление контроля за их сохранностью, утверждение правил благоустройства территории городского округа, а также предусматривают полномочия органов местного самоуправления по решению вопросов местного значения. Идентичное регулирование содержится в пункте 5 части 1 статьи 17, статье 18 Закона Республики Татарстан от 28 июля 2004 года №45-ЗРТ «О местном самоуправлении в Республике Татарстан».

Приведенные положения федерального и республиканского законодательства нашли отражение в Уставе муниципального образования города Казани, утвержденном решением представительного органа муниципального образования города Казани от 17 декабря 2005 года №3-5 (далее также – Устав), который к числу полномочий Казанской городской Думы – представительного органа муниципального образования города Казани – отнес полномочие по установлению общеобязательных правил на территории города Казани в соответствии с законодательством, а также по принятию решения об определении порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда (часть 1 статьи 28).

На основании указанных положений Устава решениями Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12 и от 29 ноября 2013 года №2-27 утверждены соответственно Правила благоустройства города Казани и Порядок формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани.

В силу отдельных положений части 14 статьи 40 Устава к полномочиям Исполнительного комитета муниципального образования города Казани относятся установление порядка осуществления муниципального контроля за обеспечением сохранности автомобильных дорог местного значения, дорожная деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения, а также утверждение нормативов финансовых затрат на капитальный ремонт, ремонт, содержание автомобильных дорог местного значения и правил расчета размера ассигнований местного бюджета на указанные цели. Во исполнение названных полномочий Исполнительный комитет муниципального образования города Казани постановлением от 13 августа 2014 года №4735 утвердил порядок содержания автомобильных дорог общего пользования.

Таким образом, Казанская городская Дума и Исполнительный комитет муниципального образования города Казани, принимая оспариваемые нормативные правовые акты, правомерно реализовали свои полномочия, принадлежащие им в силу федерального и республиканского законодательства и основанные на взаимосвязанных положениях статей 116 (часть первая) и 118 (часть первая) Конституции Республики Татарстан.

3. Провозглашая Республику Татарстан правовым государством, Конституция Республики Татарстан возлагает на Республику Татарстан обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина как высшую ценность (статья 1, часть первая; статья 2). Вместе с этим Конституция Республики Татарстан закрепляет в числе гарантий, обеспечивающих исполнение данной конституционной обязанности, положения, согласно которым в Республике Татарстан не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (статья 58, часть вторая); правовые акты органов местного самоуправления не должны противоречить Конституции Республики Татарстан (статья 24, часть первая).

Данные конституционные положения предопределяют содержание и смысл в том числе нормативных правовых актов органов местного самоуправления, регламентирующих порядок содержания и ремонта автомобильных дорог местного значения в границах города Казани.

Как следует из содержания Постановления Конституционного суда Российской Федерации от 31 мая 2016 года №14-П, строительство и модернизация транспортной инфраструктуры общего пользования, доступность и содержание ее в надлежащем состоянии создают необходимые предпосылки для реализации гражданами закрепленных Конституцией Российской Федерации прав и свобод.

3.1. В силу положений частей 1 и 3 статьи 52 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» каждое муниципальное образование имеет собственный бюджет (местный бюджет); бюджетные полномочия муниципальных образований устанавливаются Бюджетным кодексом Российской Федерации.

Часть 1 статьи 179.4 Бюджетного кодекса Российской Федерации предусматривает создание дорожного фонда и определяет его как часть средств бюджета, подлежащую использованию в целях финансового обеспечения дорожной деятельности в отношении автомобильных дорог общего пользования, а также капитального ремонта и ремонта дворовых территорий многоквартирных домов, проездов к дворовым территориям многоквартирных домов населенных пунктов; к дорожным фондам относятся в том числе муниципальные дорожные фонды.

В рамках реализации предоставленных законодательством полномочий Казанской городской Думой 29 ноября 2013 года принято решение о создании с 1 января 2014 года муниципального дорожного фонда города Казани (далее также – дорожный фонд) и утвержден Порядок формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани. Согласно данному Порядку муниципальный дорожный фонд города Казани – часть средств бюджета города Казани, подлежащая использованию в целях финансового обеспечения дорожной деятельности в отношении автомобильных дорог общего пользования местного значения, капитального ремонта и ремонта дворовых территорий многоквартирных домов, проездов к дворовым территориям многоквартирных домов города Казани (раздел I); объем бюджетных ассигнований дорожного фонда утверждается решением Казанской городской Думы о бюджете города Казани на очередной финансовый год и плановый период (пункт 2.1). При этом в пункте 3.1 Порядка установлен исчерпывающий перечень направлений использования бюджетных ассигнований данного фонда, а именно проектирование, строительство, реконструкция автомобильных дорог общего пользования местного значения и искусственных сооружений на них; капитальный ремонт и ремонт автомобильных дорог общего пользования местного значения и искусственных сооружений на них; содержание автомобильных дорог общего пользования местного значения и искусственных сооружений на них; капитальный ремонт и ремонт дворовых территорий многоквартирных домов, проездов к дворовым территориям многоквартирных домов города Казани.

По смыслу взаимосвязанных положений статей 17 и 18 Федерального закона от 8 ноября 2007 года №257-ФЗ «Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее также – Федеральный закон №257-ФЗ) порядок содержания и ремонта автомобильных дорог устанавливается нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации и муниципальными правовыми актами, а также техническими регламентами, в соответствии с требованиями которых владельцами автомобильных дорог проводится оценка их технического состояния; при этом в случае несоответствия транспортно-эксплуатационных характеристик автомобильных дорог требованиям технических регламентов осуществляется капитальный ремонт или ремонт автомобильных дорог, а классификация работ по содержанию и ремонту автомобильных дорог устанавливается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере дорожного хозяйства.

Перечень и допустимые по условиям обеспечения безопасности движения предельные значения показателей эксплуатационного состояния автомобильных дорог, улиц и дорог городов и других населенных пунктов, а также требования к эксплуатационному состоянию технических средств организации дорожного движения установлены Государственным стандартом Российской Федерации «ГОСТ Р 50597-93. Автомобильные дороги и улицы. Требования к эксплуатационному состоянию, допустимому по условиям обеспечения безопасности дорожного движения», утвержденным постановлением Госстандарта Российской Федерации от 11 октября 1993 года №221.

Обязанность по обеспечению соответствия состояния дорог местного значения при их содержании установленным техническим регламентам и другим нормативным документам в силу взаимосвязанных положений части 3 статьи 15 Федерального закона №257-ФЗ и пункта 2 статьи 12 Федерального закона от 10 декабря 1995 года №196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» (далее также – Федеральный закон №196-ФЗ) возложена на уполномоченные органы местного самоуправления. Как следует из содержания статьи 12 Федерального закона №196-ФЗ, соответствие состояния дорог техническим регламентам и другим нормативным документам удостоверяется актами контрольных осмотров либо обследований дорог, проводимых с участием соответствующих органов. Согласно абзацу четвертому пункта 3 и пункту 4 Порядка проведения оценки технического состояния автомобильных дорог, утвержденного приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 27 августа 2009 года №150, оценка технического состояния автомобильных дорог общего пользования местного значения проводится органом местного самоуправления в области использования автомобильных дорог и осуществления дорожной деятельности либо уполномоченной им организацией; оценка проводится не реже одного раза в год.

Тем самым основными критериями, предопределяющими выделение денежных средств из дорожного фонда, являются несоответствие технического состояния автомобильных дорог общего пользования местного значения, дворовых территорий многоквартирных домов, внутриквартальных проездов нормативным требованиям, а также объективная необходимость обеспечения сохранности и восстановления дорожного полотна.

Анализ пункта 3.3 Порядка во взаимосвязи с приведенными нормативными положениями показывает, что установленное им правовое регулирование по своей правовой природе направлено на определение конкретного органа местного самоуправления, который на основании результатов оценки технического состояния автомобильных дорог общего пользования местного значения, дворовых территорий многоквартирных домов, внутриквартальных проездов осуществляет организационные функции по распределению и эффективному использованию средств дорожного фонда с учетом финансовых возможностей бюджета города Казани.

Это означает, что распределение бюджетных ассигнований дорожного фонда и выбор автомобильных дорог общего пользования местного значения, дворовых территорий многоквартирных домов, внутриквартальных проездов, ремонт которых подлежит финансированию из дорожного фонда, не являются произвольными, поскольку Исполнительный комитет муниципального образования города Казани при принятии решения о распределении объема бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда должен исследовать весь комплекс вопросов, в том числе связанных с оценкой их технического состояния, с учетом принципа соразмерности распределяемых средств преследуемым целям.

На основании изложенного установленное пунктом 3.3 Порядка правовое регулирование вытекает из единого комплекса норм, юридическая сила которых реализуется только путем применения их в совокупности, включая критерии распределения утвержденного объема бюджетных ассигнований дорожного фонда по целевым направлениям расходов, и не может рассматриваться как нарушающее конституционные права и свободы человека и гражданина, в том числе и заявителей.

Вместе с тем Конституционный суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно отмечал, что конституционное предназначение местного самоуправления наряду с решением социально-экономических задач в пределах муниципального образования как территории совместной жизнедеятельности населения определяется также в эффективной реализации задач по соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина, созданию условий для достойной жизни и свободного развития человека (постановления от 29 марта 2011 года №2-П, от 13 октября 2015 года №26-П, от 26 апреля 2016 года №13-П).

В этой связи Конституционный суд Республики Татарстан обращает внимание на то, что применение оспариваемого положения не должно посягать на само существо предоставленного гражданам права на достойную жизнь, в том числе в части обеспечения содержания автомобильных дорог общего пользования местного значения, дворовых территорий многоквартирных домов, внутриквартальных проездов в надлежащем состоянии, а также допускать нарушения принципов верховенства закона, равенства и справедливости, поддержания доверия граждан к закону и действиям государства. Закрепление более полного и детализированного перечня условий и критериев, в соответствии с которыми осуществляется распределение бюджетных ассигнований дорожного фонда города Казани, непосредственно в оспариваемом акте способствовало бы определенности, ясности и недвусмысленности рассматриваемого правового регулирования. Подобный подход согласуется с правовой позицией Конституционного суда Российской Федерации (постановления от 13 декабря 2001 года №16-П, от 17 июня 2004 года №12-П и от 27 ноября 2008 года №11-П), а также практикой Европейского суда по правам человека (постановления от 24 мая 2007 года по делу «Игнатов (Ignatov) против Российской Федерации»; от 24 мая 2007 года по делу «Владимир Соловьев (Vladimir Solovyev) против Российской Федерации»).

3.2. Как следует из абзаца 18 части 1 статьи 2 Федерального закона №131-ФЗ, благоустройство территории городского округа – это комплекс предусмотренных правилами благоустройства территории городского округа мероприятий по содержанию территории, а также по проектированию и размещению объектов благоустройства, направленных на обеспечение и повышение комфортности условий проживания граждан, поддержание и улучшение санитарного и эстетического состояния территории.

Правила благоустройства города Казани, устанавливающие в том числе требования к содержанию дорог местного значения, разработаны во исполнение данного Федерального закона, по своему целевому назначению и юридической природе направлены на организацию благоустройства территории городского округа в целом.

Дальнейшее развитие положения Правил получили в Регламенте проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани. Анализ Регламента показывает, что по своему правовому смыслу он представляет собой организационно-процедурный механизм, направленный на поддержание в надлежащем порядке и чистоте автомобильных дорог города Казани в летнее и зимнее время года для обеспечения их беспрепятственной эксплуатации.

Приводимые заявителями доводы свидетельствуют о том, что нарушение своих конституционных прав они связывают с отсутствием непосредственно в тексте оспариваемых Правил, а также в Регламенте конкретных положений, детально регламентирующих весь перечень работ по осуществлению ремонта автомобильных дорог общего пользования местного значения, дворовых территорий многоквартирных домов, внутриквартальных проездов.

Между тем по смыслу правовой позиции Конституционного суда Российской Федерации степень определенности правового регулирования должна оцениваться путем выявления всей системы взаимосвязей правовых предписаний и с учетом особенностей реализуемых прав и законных интересов граждан (постановления от 23 сентября 2014 года №24-П, от 17 февраля 2015 года №2-П и от 16 июля 2015 года
№22-П).

Это означает, что само по себе отсутствие как в Правилах, так и в Регламенте специальных норм, непосредственно регулирующих процедуру ремонта автомобильных дорог, не может рассматриваться как противоречащее Конституции Республики Татарстан, поскольку не ставит под сомнение возможность и необходимость осуществления такого ремонта в порядке, предусмотренном иными нормативными правовыми актами, в частности приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 16 ноября 2012 года №402, которым утверждена Классификация работ по капитальному ремонту, ремонту и содержанию автомобильных дорог, предназначенная для использования при планировании объемов дорожных работ и устанавливающая состав и виды дорожных работ.

Вместе с тем Конституционный суд Республики Татарстан считает необходимым отметить следующее. В силу взаимосвязанных положений абзаца пятидесятого пункта 6 и оспариваемого подпункта 1 пункта 54 Правил содержание территорий дорог представляет собой комплекс работ, в результате которых поддерживается транспортно-эксплуатационное состояние дорог, и включает в себя помимо прочего ремонт дорог, тротуаров, искусственных дорожных сооружений, внутриквартальных проездов.

При этом Федеральный закон №257-ФЗ разделяет понятия содержание и ремонт автомобильной дороги. Так, по смыслу статьи 3 указанного Федерального закона содержание автомобильной дороги – это комплекс работ по поддержанию надлежащего технического состояния автомобильной дороги, оценке ее технического состояния, а также по организации и обеспечению безопасности дорожного движения (пункт 12), а ремонт автомобильной дороги – это комплекс работ по восстановлению транспортно-эксплуатационных характеристик автомобильной дороги, при выполнении которых не затрагиваются конструктивные и иные характеристики надежности и безопасности автомобильной дороги (пункт 11).

Конституционный суд Республики Татарстан полагает, что установление подпунктом 1 пункта 54 Правил правового регулирования, при котором ремонт дороги является составной частью содержания такой дороги, не выходит за рамки предоставленных действующим федеральным законодательством органам местного самоуправления право-творческих полномочий в этой сфере и обусловлено необходимостью придания нормативным положениям Правил единого и универсального характера в вопросах содержания и ремонта дорог.

Однако такой подход требует соблюдения логико-правовой связи и на уровне правовых актов, принимаемых в целях дальнейшего развития и конкретизации общих требований Правил. Из содержания подразделов 2.1 и 2.2 Регламента следует, что они регламентируют перечень мероприятий, направленных только на поддержание в надлежащем порядке и чистоте автомобильных дорог и их беспрепятственную эксплуатацию в летний и зимний период, а не на ремонт таких дорог, целью которого является восстановление транспортно-эксплуатационных характеристик автомобильных дорог.

В связи с этим Конституционный суд Республики Татарстан обращает внимание на то, что приведенная логико-правовая связь оспариваемых нормативных положений Регламента с подпунктом 1 пункта 54 Правил, включающим ремонт дорог в перечень мероприятий по их содержанию, обязывает Исполнительный комитет муниципального образования города Казани с необходимой полнотой урегулировать рассматриваемую сферу правоотношений с учетом единообразного подхода в вопросах обеспечения сохранности автомобильных дорог общего пользования местного значения, дворовых территорий многоквартирных домов, внутриквартальных проездов. Этим не затрагиваются дискреционные полномочия Исполнительного комитета муниципального образования города Казани на выбор вида нормативного правового акта, форм и способов для установления такого правового регулирования.

Таким образом, оспариваемые правовые положения пункта 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани»; подпункта 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12; подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования
г. Казани», находятся в системном единстве и затрагивают единый комплекс правоотношений, сами по себе не отменяют, не умаляют и иным образом не нарушают конституционные права человека и гражданина, в том числе права заявителей, и тем самым не противоречат статьям 28 (часть первая) и 58 (часть вторая) Конституции Республики Татарстан.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, частями первой, второй и шестой статьи 67, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать пункт 3.3 Порядка формирования и использования бюджетных ассигнований муниципального дорожного фонда города Казани, утвержденного решением Казанской городской Думы от 29 ноября 2013 года №2-27 «О муниципальном дорожном фонде города Казани»; подпункт 1 пункта 54 Правил благоустройства города Казани, утвержденных решением Казанской городской Думы от 18 октября 2006 года №4-12; отдельные положения подразделов 2.1 и 2.2 Регламента проведения работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования и элементов обустройства города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 13 августа 2014 года №4735 «О порядке содержания автомобильных дорог общего пользования г. Казани», соответствующими Конституции Республики Татарстан.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№72-П           Конституционный суд Республики Татарстан

Именем Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности отдельных положений Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100, в связи с жалобой гражданина З.М.Валиахметова

город Казань    27 декабря 2016 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г.Хуснутдинова, судей Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности отдельных положений Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100.

Поводом к рассмотрению дела явилось обращение в форме жалобы гражданина З.М.Валиахметова. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли оспариваемый заявителем нормативный правовой акт Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Л.В.Кузьминой, объяснения сторон – гражданина З.М.Валиахметова, представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, – начальника юридического отдела Министерства труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан Р.Г.Минугулова, специалиста, приглашенного в судебное заседание по ходатайству представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, – начальника отдела методологии социального обслуживания Министерства труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан А.А.Валеевой, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Л.К.Валиуллиной, представителя Государственного Совета Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан М.Б.Сунгатуллина, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан А.Б.Гревцова, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан – судьи Верховного суда Республики Татарстан Ш.Ш.Гафиятуллина, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан – начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Р.Р.Шкаликова, представителя Прокурора Республики Татарстан – начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства Прокуратуры Республики Татарстан А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – заместителя начальника отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан Р.И.Сайфутдиновой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратился гражданин З.М.Валиахметов с жалобой на нарушение его конституционных прав и свобод отдельными положениями Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100 (далее также – Порядок).

Оспариваемый Порядок регламентирует предоставление социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания поставщиками социальных услуг в Республике Татарстан гражданам Российской Федерации, иностранным гражданам и лицам без гражданства, постоянно проживающим на территории Российской Федерации, беженцам, в том числе инвалидам в центрах реабилитации инвалидов.

Из жалобы и приложенных к ней копий документов следует, что заявитель является инвалидом I группы и согласно его индивидуальной программе реабилитации нуждается в предоставлении социокультурной реабилитации в реабилитационном центре 1–2 раза в год. Однако он отмечает, что обжалуемым Порядком установлена иная периодичность предоставления указанной социальной услуги в стационарной форме социального обслуживания в центрах реабилитации инвалидов – 1 раз в два года. На этом основании ему не предоставляют социальные услуги в соответствии с периодичностью, предусмотренной его индивидуальной программой реабилитации. Кроме того, он полагает, что взимание платы за предоставление социальных услуг в соответствии с договором, заключаемым между ним и поставщиком социальных услуг, является незаконным, поскольку их предоставление должно осуществляться бесплатно, на основании его индивидуальной программы реабилитации и только в Республиканском центре социальной реабилитации инвалидов «Идель».

Гражданин З.М.Валиахметов считает, что оспариваемое правовое регулирование нарушает его конституционные права, и просит Конституционный суд Республики Татарстан признать отдельные положения Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100, противоречащими статьям 13, 28, 52, 54 и 58 Конституции Республики Татарстан, согласно которым Республика Татарстан – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека; все равны перед законом и судом; государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от социального и имущественного положения и иных обстоятельств; каждый в Республике Татарстан имеет право на охрану здоровья, включая медицинскую помощь, которая оказывается государственными и иными учреждениями здравоохранения в установленном законом порядке; государство поощряет деятельность, способствующую укреплению здоровья граждан; каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности и в иных случаях, установленных законом; государственные пенсии и социальные пособия устанавливаются законом; поощряется создание дополнительных форм социального обеспечения; перечисление в Конституции Республики Татарстан основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание и умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина; в Республике Татарстан не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.

1.1. Заявитель в своей жалобе также указывает, что оспариваемое им постановление Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100 (далее также – постановление) и утвержденный им Порядок не были официально опубликованы для всеобщего сведения в полном объеме в газетах «Республика Татарстан» и «Ватаным Татарстан», что противоречит статье 24 (часть третья) и статье 48 (часть вторая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения; органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с их решениями и иными материалами, затрагивающими его права, свободы и законные интересы, если иное не предусмотрено законом.

Изучив представленные материалы и заслушав выступления сторон и лиц, участвующих в деле, Конституционный суд Республики Татарстан не может согласиться с доводами гражданина З.М.Валиахметова в этой части по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 5 Закона Республики Татарстан от 31 октября 2002 года №21-ЗРТ «О порядке опубликования и вступления в силу законов и иных нормативных правовых актов Республики Татарстан по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина» (в редакции от 25 декабря 2014 года, действовавшей на момент принятия оспариваемого нормативного правового акта) днем официального опубликования нормативных правовых актов Республики Татарстан по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина считается обязательная первая публикация их полного текста с пометкой «официальное опубликование» в газетах «Республика Татарстан» и «Ватаным Татарстан», журнале «Сборник постановлений и распоряжений Кабинета Министров Республики Татарстан и нормативных актов республиканских органов исполнительной власти» или первое размещение (опубликование) на «Официальном портале правовой информации Республики Татарстан» (PRAVO.TATARSTAN.RU) либо на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru).

Постановление Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100  «Об утверждении Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан» было опубликовано в полном объеме 16 марта 2015 года на «Официальном портале правовой информации Республики Татарстан» (PRAVO.TATARSTAN.RU), который, вопреки доводам заявителя, является равнозначным источником официального опубликования наряду с газетами «Республика Татарстан» и «Ватаным Татарстан».

Таким образом, датой официального опубликования оспариваемого постановления по смыслу приведенных выше норм Закона Республики Татарстан считается 16 марта 2015 года.

Между тем Конституционный суд Республики Татарстан считает необходимым обратить внимание на то, что Законом Республики Татарстан «О порядке опубликования и вступления в силу законов и иных нормативных правовых актов Республики Татарстан по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина» определено, что нормативные правовые акты Республики Татарстан по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина вступают в силу через 10 дней после их официального опубликования, если самими актами не установлен иной, более поздний, срок вступления их в силу (статья 6). Соблюдение данного порядка обязательно, так как он является существенным процессуальным элементом, основанным на требованиях закона. На это указывает и Конституционный суд Российской Федерации, согласно правовой позиции которого легальность нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти предполагает не только наличие в них определенного, не противоречащего закону нормативного содержания (общего правила), но и соблюдение надлежащей законной формы, порядка принятия и обнародования; в действующей системе правового регулирования судебная проверка такого нормативного акта включает установление его соответствия федеральному закону по содержанию нормативных предписаний, по форме акта, а также по издавшему его субъекту, порядку принятия, опубликования и введения в действие (Постановление от 31 марта 2015 года №6-П). Указанная правовая позиция в полной мере применима и в отношении нормативных правовых актов Кабинета Министров Республики Татарстан.

Следовательно, оспариваемое постановление должно было вступить в силу не ранее 26 марта 2015 года. Тем не менее пунктом 5 данного постановления предусмотрено его вступление в силу с 1 января 2015 года. Тем самым, установив срок вступления в силу обжалуемого постановления ранее даты его официального опубликования, Кабинет Министров Республики Татарстан нарушил законодательно установленный порядок вступления в силу нормативного правового акта по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина.

Согласно статье 83 во взаимосвязи со статьей 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» пределы проверки оспариваемых норм на соответствие Конституции Республики Татарстан устанавливаются в том числе и по порядку введения их в действие.

Вместе с тем Конституционный суд Республики Татарстан принимает во внимание тот факт, что признание рассматриваемого постановления Кабинета Министров Республики Татарстан не соответствующим Конституции Республики Татарстан по порядку вступления его в силу давало бы возможность поставить под сомнение законность социальных услуг, которые были предоставлены гражданам в период с
1 января по 26 марта 2015 года. Такой результат противоречил бы целям конституционного судопроизводства, каковыми в силу статьи 109 Конституции Республики Татарстан являются защита конституционного строя Республики Татарстан, основных прав и свобод человека и гражданина, поддержание верховенства в правовой системе Республики Татарстан и непосредственного действия Конституции Республики Татарстан на всей ее территории.

На основании изложенного, а также учитывая, что на момент подачи жалобы гражданина З.М.Валиахметова постановление Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100 «Об утверждении Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан» вступило в силу в установленном законом порядке, Конституционный суд Республики Татарстан в настоящем деле воздерживается от признания его не соответствующим Конституции Республики Татарстан по порядку вступления в силу. Тем не менее соблюдение законодательно установленного требования к порядку вступления в силу нормативных правовых актов по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина, в том числе издаваемых Кабинетом Министров Республики Татарстан, является обязательным для всех органов государственной власти Республики Татарстан, а нарушение данного требования – недопустимым.

1.2. В соответствии с частями второй и третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его места в системе нормативных правовых актов. Конституционный суд Республики Татарстан принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении, и при принятии решения не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении.

Норма о том, что периодичность предоставления социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в центрах реабилитации инвалидов составляет 1 раз в два года, с которой не согласен заявитель, содержится в абзаце втором пункта 5.4.2 подраздела 5.4 раздела V Порядка (далее – пункт 5.4.2). Правила предоставления социальных услуг бесплатно либо за плату или частичную плату установлены пунктами 5.2.2 и 5.2.3 подраздела 5.2 раздела V Порядка (далее – пункты 5.2.2 и 5.2.3), а предоставление социальных услуг на основании договора – пунктом 5.3.1 подраздела 5.3 раздела V Порядка (далее – пункт 5.3.1).

С учетом изложенного предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются правовые положения абзаца второго пункта 5.4.2, взаимосвязанных пунктов 5.2.2 и 5.2.3, а также пункта 5.3.1 Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100.

2. Оспариваемые заявителем правовые положения относятся к сфере социальной защиты, которая в соответствии со статьей 72 (пункт «ж» части 1) Конституции Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов, в силу чего Республика Татарстан вправе осуществлять правовое регулирование данной сферы в соответствии с федеральными законами и при условии, что ее законы и иные нормативные правовые акты не могут противоречить федеральным законам (статья 76, части 2 и 5, Конституции Российской Федерации).

Федеральный закон от 28 декабря 2013 года №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» устанавливает полномочия федеральных органов государственной власти и полномочия органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере социального обслуживания граждан (пункт 2 части 1 статьи 1). При этом согласно статье 8 указанного Федерального закона к полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере социального обслуживания относится в том числе утверждение порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг (пункт 10).

Во исполнение указанного Федерального закона был принят Закон Республики Татарстан от 18 декабря 2014 года №126-ЗРТ «О регулировании отдельных вопросов в сфере социального обслуживания граждан в Республике Татарстан», в соответствии с которым утверждение порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг относится к полномочиям Кабинета Министров Республики Татарстан в сфере социального обслуживания (пункт 8 статьи 4).

Таким образом, принимая обжалуемое постановление, Кабинет Министров Республики Татарстан правомерно реализовал полномочие, принадлежащее ему в силу федерального и республиканского законодательства и основанное на взаимосвязанных положениях статей 102 (пункт 4) и 103 Конституции Республики Татарстан, согласно которым Кабинет Министров Республики Татарстан участвует в проведении единой государственной политики в области социального обеспечения, а также обеспечивает исполнение на территории Республики Татарстан Конституции Российской Федерации, Конституции Республики Татарстан, федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, законов и иных нормативных правовых актов Республики Татарстан, издает постановления и распоряжения и проверяет их исполнение.

3. Согласно статье 13 во взаимосвязи с частью первой статьи 54 Конституции Республики Татарстан Республика Татарстан – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности и в иных случаях, установленных законом. При этом Конституция Республики Татарстан провозглашает, что каждый в Республике Татарстан имеет право на охрану здоровья, включая медицинскую помощь, которая оказывается государственными и иными учреждениями здравоохранения в установленном законом порядке (статья 52, часть первая). Аналогичные по смыслу гарантии установлены Конституцией Российской Федерации, в том числе ее статьями 7, 39 (часть 1) и 41 (часть 1).

Данные конституционные нормы корреспондируют положениям статьи 15 Европейской социальной хартии (пересмотренной) от 3 мая 1996 года, которые предусматривают обязанность сторон, в частности, обеспечить инвалидам возможность эффективно осуществлять право на полную социальную интеграцию и участие в жизни общества, а также статье 28 Конвенции о правах инвалидов (принятой Генеральной Ассамблеей ООН
13 декабря 2006 года, ратифицированной Федеральным законом от 3 мая 2012 года №46-ФЗ), которая также признает за инвалидами право на достаточный жизненный уровень и социальную защиту.

Государственную политику в области социальной защиты инвалидов в Российской Федерации, целью которой является обеспечение инвалидам равных с другими гражданами возможностей в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, а также в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, определяет Федеральный закон от
24 ноября 1995 года №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации».

В соответствии с частью первой статьи 9 указанного Федерального закона реабилитация инвалидов – это система и процесс полного или частичного восстановления способностей инвалидов к бытовой, общественной, профессиональной и иной деятельности. В силу абзаца четвертого части второй данной статьи социокультурная реабилитация относится к основным направлениям реабилитации инвалидов. По своей сути социокультурная реабилитация подразумевает создание условий инвалидам для полноценного участия в досуговых культурно-массовых мероприятиях и социокультурной деятельности.

Во исполнение части второй статьи 10 рассматриваемого Федерального закона распоряжением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2005 года №2347-р утвержден федеральный перечень реабилитационных мероприятий, технических средств реабилитации и услуг, предоставляемых инвалиду, которым к числу реабилитационных мероприятий отнесены восстановительная терапия, реконструктивная хирургия, санаторно-курортное лечение, протезирование и ортезирование, предоставление слуховых аппаратов, обеспечение профессиональной ориентации инвалидов. В данный федеральный перечень реабилитационных мероприятий социокультурная реабилитация инвалидов не входит, поскольку она является услугой, оказываемой инвалидам в целях повышения их коммуникативного потенциала, и по своей правовой природе относится к социальным услугам, предоставляемым в соответствии с подпунктом «б» пункта 7 Примерного перечня социальных услуг по видам социальных услуг, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 24 ноября 2014 года №1236. Аналогичное положение содержится в Законе Республики Татарстан от 18 декабря 2014 года №126-ЗРТ «О регулировании отдельных вопросов в сфере социального обслуживания граждан в Республике Татарстан» (пункт 2 части 7 статьи 8).

Требования к порядку предоставления социальных услуг регламентированы Федеральным законом от 28 декабря 2013 года №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», в соответствии с которым данный порядок устанавливается по формам социального обслуживания (на дому, в полустационарной или стационарной формах), видам социальных услуг и включает в себя стандарт социальной услуги (пункт 2 части 2 статьи 27). В свою очередь стандарт социальной услуги включает в себя в том числе сроки (периодичность) ее предоставления (пункт 5 статьи 3, пункт 2 части 3 статьи 27).

Конкретная периодичность предоставления социальных услуг в зависимости от формы и вида социального обслуживания федеральным законодательством не установлена. В связи с этим Кабинет Министров Республики Татарстан с учетом имеющейся потребности в предоставлении социальных услуг и уровня обеспеченности центрами реабилитации инвалидов в целом в Республике Татарстан установил в рамках своих дискреционных полномочий в оспариваемом Порядке следующую периодичность предоставления социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания: в социально-реабилитационных отделениях комплексных центров социального обслуживания населения –
2 раза в год, в центрах реабилитации инвалидов – 1 раз в два года, а при наличии свободных мест (отсутствии очередности) в центрах реабилитации инвалидов – 1 раз в год (абзац второй пункта 5.4.2).

При этом обжалуемую заявителем норму необходимо рассматривать в системном единстве с положениями других нормативных правовых актов, регулирующих предоставление социальных услуг в Республике Татарстан, поскольку действующим законодательством предусмотрена возможность предоставления социально-реабилитационных мероприятий также и в иных формах социального обслуживания. Так, согласно абзацу 2 пункта 3.4.2 подраздела 3.4 раздела III Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в полустационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1101, социальные услуги могут предоставляться гражданам также в полустационарной форме социального обслуживания в социально-реабилитационных отделениях комплексных центров социального обслуживания населения, центрах реабилитации инвалидов с периодичностью
2 раза в год.

Таким образом, оспариваемые положения, вопреки доводам заявителя, не ограничивают права граждан на получение социальных услуг по своему выбору и с различной периодичностью в зависимости от формы предоставления социального обслуживания (стационарной или полустационарной), в том числе в объемах, предусмотренных в их индивидуальной программе реабилитации.

Такое правовое регулирование согласуется с целями социального правового государства, которое в соответствии со статьей 13 Конституции Республики Татарстан призвано обеспечивать гарантии социальной защиты населения. Как неоднократно отмечал Конституционный суд Российской Федерации, Конституция Российской Федерации не указывает на конкретные способы и объем социальной защиты, предоставляемой тем или иным категориям граждан, – разрешение этих вопросов является прерогативой законодателя, который, реализуя при осуществлении правового регулирования конституционные гарантии в социальной сфере, располагает достаточно широкой свободой усмотрения при определении мер социальной защиты, выборе критериев их дифференциации и регламентации условий предоставления (Постановление от 13 апреля 2016 года №11-П, Определение от 9 июня 2015 года №1230-О).

Следовательно, положения абзаца второго пункта 5.4.2 Порядка, устанавливающие периодичность предоставления социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в центрах реабилитации инвалидов – 1 раз в два года, в системе действующего правового регулирования по своему содержанию и целевому назначению являются одним из элементов механизма, направленного на обеспечение мер по реализации гражданами их права на социальную защиту со стороны государства, сами по себе не могут рассматриваться как отменяющие, ограничивающие или иным образом нарушающие конституционные права граждан, в том числе гражданина З.М.Валиахметова.

4. Социальные услуги, как следует из части 1 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», предоставляются гражданину на основании договора о предоставлении социальных услуг, заключаемого между поставщиком социальных услуг и гражданином или его законным представителем. Существенным условием договора о предоставлении социальных услуг является в том числе стоимость социальных услуг в случае, если они предоставляются за плату или частичную плату (часть 2 статьи 17). Идентичные по своему содержанию нормы содержатся в оспариваемом заявителем пункте 5.3.1 Порядка.

Вышеуказанным Федеральным законом определены категории граждан, которым социальные услуги предоставляются бесплатно (часть 1 статьи 31). При этом частью 3 указанной статьи установлено, что нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации могут быть предусмотрены иные категории граждан, которым социальные услуги предоставляются бесплатно.

Законом Республики Татарстан от 18 декабря 2014 года №126-ЗРТ «О регулировании отдельных вопросов в сфере социального обслуживания граждан в Республике Татарстан» определено, что социальные услуги в форме социального обслуживания на дому, в полустационарной и стационарной формах социального обслуживания в центрах реабилитации инвалидов и социально-реабилитационных отделениях комплексных центров социального обслуживания населения предоставляются бесплатно, если на дату обращения среднедушевой доход получателя социальных услуг, рассчитанный в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации, ниже предельной величины или равен предельной величине среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно. При этом указано, что нормативными правовыми актами Кабинета Министров Республики Татарстан могут быть предусмотрены иные категории граждан, которым социальные услуги предоставляются бесплатно (части 2 и 3 статьи 11).

Кабинет Министров Республики Татарстан в оспариваемом заявителем пункте 5.2.2 Порядка установил, что социальные услуги в стационарной форме социального обслуживания в социально-реабилитационных отделениях, центрах реабилитации инвалидов предоставляются за плату или частичную плату, за исключением категорий граждан, указанных в пункте 5.2.3 Порядка, которым социальные услуги предоставляются бесплатно, а именно: лицам, пострадавшим в результате чрезвычайных ситуаций, вооруженных межнациональных (межэтнических) конфликтов; инвалидам и участникам Великой Отечественной войны; инвалидам и ветеранам боевых действий; гражданам, признанным нуждающимися в социальном обслуживании в связи с наличием в их семье инвалида (ребенка-инвалида), нуждающегося в постоянном постороннем уходе; а также получателям социальных услуг, среднедушевой доход которых ниже или равен предельной величине среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно, установленной в Республике Татарстан.

Вопрос предоставления реабилитационных услуг гражданам бесплатно в зависимости от уровня их материальной обеспеченности уже был предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по жалобе данного заявителя. Согласно правовой позиции, выраженной в постановлении от 29 октября 2014 года №60-П, дифференциация условий предоставления государственных реабилитационных услуг в зависимости от соотношения размера пенсии и величины прожиточного минимума, установленного в республике, основана на учете такого объективного обстоятельства, как уровень (величина) материальной обеспеченности гражданина пожилого возраста или инвалида. Данное обстоятельство обуславливает предоставление более значимой социальной помощи в виде бесплатных реабилитационных услуг той категории из числа указанных граждан, которые в наибольшей степени нуждаются в материальной поддержке. Исходя из этого данная дифференциация не может рассматриваться как дискриминационная и нарушающая конституционные права граждан, в том числе и заявителя, поскольку направлена на поддержку наиболее социально незащищенных категорий граждан, а также основана на соответствующих нормах федерального законодательства.

Конституционный суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно указывал, что различия в условиях реализации отдельными категориями граждан того или иного права допустимы, если они объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им (постановления от 30 января 2013 года №3-П, от 22 ноября 2013 года №25-П, Определение от 14 января 2016 года №135-О).

Такой подход также соответствует правоприменительной практике Комитета по правам человека, осуществляющего контроль за реализацией Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года, согласно которой право на равенство перед законом и на равную защиту закона без всякой дискриминации не означает, что любые различия в обращении являются дискриминационными, в связи с чем дифференциация, основанная на резонных и объективных критериях, не равнозначна запрещенной дискриминации по смыслу статьи 26 Пакта (пункт 13 решения Комитета от
9 апреля 1987 года №182/1984).

Таким образом, оспариваемые правовые положения абзаца второго пункта 5.4.2 подраздела 5.4 раздела V, взаимосвязанных пунктов 5.2.2 и 5.2.3 подраздела 5.2 раздела V, а также пункта 5.3.1 подраздела 5.3 раздела V Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100, по своему содержанию и конституционно-правовому смыслу не отменяют, не умаляют и иным образом не нарушают конституционные права граждан, в том числе заявителя, и тем самым не противоречат Конституции Республики Татарстан, ее статьям 13, 28, 52, 54 и 58.

Проверка же законности и обоснованности обстоятельств, послуживших причиной для отказа гражданину З.М.Валиахметову в предоставлении социальных услуг в Республиканском центре социальной реабилитации инвалидов «Идель» бесплатно, предполагает установление фактических обстоятельств дела, что не входит в компетенцию Конституционного суда Республики Татарстан, поскольку в силу части девятой статьи 3 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, частями первой, второй и шестой статьи 67, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать правовые положения абзаца второго пункта 5.4.2 подраздела 5.4 раздела V, взаимосвязанных пунктов 5.2.2 и 5.2.3 подраздела 5.2 раздела V, а также пункта 5.3.1 подраздела 5.3 раздела V Порядка предоставления социальных услуг поставщиками социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания в Республике Татарстан, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 31 декабря 2014 года №1100, соответствующими Конституции Республики Татарстан.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№71-П        Конституционный суд Республики Татарстан

Именем Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности абзаца шестого приложения №2 к инструкции «О порядке оформления документов при передаче жилых помещений в собственность граждан (приватизации) на территории города Казани», утвержденной постановлением руководителя Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 8 ноября 2006 года №2346, и абзаца двенадцатого пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента предоставления муниципальной услуги по оформлению договоров на передачу жилых помещений в собственность граждан (приватизацию), утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 28 июня 2012 года №4310, в связи с жалобой гражданки М.Н. Павловой

город Казань, 21 октября 2016 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г. Хуснутдинова, судей Р.Ф. Гафиятуллина, Л.В. Кузьминой, Р.А. Сахиевой, А.А. Хамматовой, А.Р. Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности абзаца шестого приложения №2 к инструкции «О порядке оформления документов при передаче жилых помещений в собственность граждан (приватизации) на территории города Казани», утвержденной постановлением руководителя Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 8 ноября 2006 года №2346, и абзаца двенадцатого пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента предоставления муниципальной услуги по оформлению договоров на передачу жилых помещений в собственность граждан (приватизацию), утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 28 июня 2012 года №4310.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданки М.Н. Павловой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявительницей нормативные положения Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика А.А. Хамматовой, объяснения представителя органа, издавшего оспариваемые нормативные правовые акты, – заместителя директора Муниципального унитарного предприятия «Дирекция муниципальных жилищных программ» Р.А. Закирова, специалиста, приглашенного в судебное заседание по ходатайству представителя органа, издавшего оспариваемые нормативные правовые акты, – начальника отдела по работе с населением Муниципального унитарного предприятия «Дирекция муниципальных жилищных программ» А.С. Сивелькиной, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела правовой экспертизы Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан И.А. Гомзика, представителя Государственного Совета Республики Татарстан – исполняющего обязанности начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан М.Б. Сунгатуллина, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан А.Б. Гревцова, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан – судьи Верховного суда Республики Татарстан Э.С. Каминского, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан – заместителя начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Т.Р. Гиззятова, представителя Прокурора Республики Татарстан – начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Республики Татарстан А.Р. Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – ведущего консультанта отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан Р.Р. Мингалиева, представителя Уполномоченного по правам ребенка в Республике Татарстан – ведущего консультанта отдела по защите прав и законных интересов детей аппарата Уполномоченного по правам ребенка в Республике Татарстан А.Н. Хамитовой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратилась гражданка М.Н. Павлова с жалобой на нарушение ее конституционных прав и свобод абзацем шестым приложения №2 к инструкции «О порядке оформления документов при передаче жилых помещений в собственность граждан (приватизации) на территории города Казани», утвержденной постановлением руководителя Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 8 ноября 2006 года №2346 (далее также – Инструкция), и абзацем двенадцатым пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента предоставления муниципальной услуги по оформлению договоров на передачу жилых помещений в собственность граждан (приватизацию), утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 28 июня 2012 года №4310 (далее также – Административный регламент).

Приложением №2 к Инструкции определен перечень документов, необходимых при передаче жилых помещений в собственность граждан, абзацем шестым которого предусмотрено требование о представлении разрешения органов опеки и попечительства, в том числе если из данного жилого помещения были выписаны несовершеннолетние члены семьи. Оспариваемым абзацем двенадцатым пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента установлено аналогичное требование о представлении заявителем указанного разрешения.

Как следует из содержания жалобы и приложенных к ней копий документов, гражданка М.Н. Павлова является нанимателем жилого помещения в многоквартирном доме по договору социального найма. Заявительница неоднократно подавала в администрацию Советского района Исполнительного комитета муниципального образования города Казани заявление на приватизацию данного жилого помещения. Однако в приватизации ей было отказано, поскольку в соответствии с оспариваемыми нормами для приватизации жилого помещения необходимо представление разрешения органов опеки и попечительства, ввиду того что из этого жилого помещения была выписана несовершеннолетняя внучка заявительницы. Между тем гражданка М.Н. Павлова отмечает, что ее дочь и внучка в данном жилом помещении не проживают, сняты с регистрационного учета по указанному месту жительства в январе 2013 года и поставлены на учет по новому месту жительства. Несмотря на то, что и дочь гражданки М.Н. Павловой, и ее внучка проживают в другом жилом помещении, дочь заявительницы выразила несогласие на приватизацию жилого помещения без участия своего несовершеннолетнего ребенка.

Заявительница указывает, что в результате применения оспариваемых норм возникла ситуация, при которой она не может приватизировать жилое помещение без согласия лиц, не проживающих в нем длительное время и не имеющих в отношении него каких-либо прав. Она полагает, что для приватизации жилого помещения необходимо получение согласия только тех лиц, которые не утратили право пользования этим жилым помещением.

По мнению гражданки М.Н. Павловой, установленное оспариваемыми нормами требование о том, что для оформления заявления на приватизацию жилого помещения гражданам необходимо представить разрешение органа опеки и попечительства в отношении выписанных несовершеннолетних членов семьи, противоречит Конституции Республики Татарстан, в том числе ее статьям 28 (часть первая), 29 (часть первая), 49 и 55, согласно которым все равны перед законом и судом; любые формы ограничения прав и свобод либо установление преимуществ граждан по расовым, национальным и другим признакам запрещаются; право частной собственности охраняется законом; каждый имеет право на жилище, никто не может быть произвольно лишен жилища; органы государственной власти и органы местного самоуправления создают условия для осуществления права на жилище.

В соответствии с частью девятой статьи 3 и частью третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан, и принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются абзац шестой приложения №2 к инструкции «О порядке оформления документов при передаче жилых помещений в собственность граждан (приватизации) на территории города Казани» и абзац двенадцатый пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента предоставления муниципальной услуги по оформлению договоров на передачу жилых помещений в собственность граждан (приватизацию) в части установления требования о том, что для оформления заявления на приватизацию жилого помещения, из которого были выписаны несовершеннолетние члены семьи, необходимо иметь разрешение органов опеки и попечительства.

2. Оспариваемые заявительницей правовые положения затрагивают сферу жилищного законодательства, которая согласно статье 72 (пункт «к» части 1) Конституции Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. Статья 76 Конституции Российской Федерации предусматривает, что по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации (часть 2); законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам ведения Российской Федерации, а также по предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (часть 5).

Порядок и условия приватизации муниципального имущества согласно части 3 статьи 51 Федерального закона от 6 октября 2003 года №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» определяются нормативными правовыми актами органов местного самоуправления в соответствии с федеральными законами. Идентичные положения закреплены частью 4 статьи 32 Закона Республики Татарстан от 28 июля 2004 года №45-ЗРТ «О местном самоуправлении в Республике Татарстан».

Процедура оформления документов, необходимых при передаче жилых помещений в собственность граждан, в системе действующего законодательства подпадает под предмет регулирования норм Федерального закона от 27 июля 2010 года №210-ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг». Статьей 12 указанного Федерального закона предусмотрено, что предоставление муниципальных услуг осуществляется в соответствии с административными регламентами, порядок разработки и утверждения которых согласно части 15 статьи 13 этого же Федерального закона устанавливается местной администрацией.

В силу положений абзаца пятого части второй статьи 40 во взаимосвязи с абзацем шестнадцатым статьи 43 Устава муниципального образования города Казани, утвержденного решением представительного органа муниципального образования города Казани от 17 декабря 2005 года №3-5, Исполнительный комитет муниципального образования города Казани решает вопросы использования объектов муниципальной собственности, а руководитель Исполнительного комитета муниципального образования города Казани издает правовые акты – постановления и распоряжения – по вопросам местного значения, отнесенным к компетенции Исполнительного комитета.

Таким образом, принимая оспариваемые нормативные правовые акты, руководитель Исполнительного комитета муниципального образования города Казани и Исполнительный комитет муниципального образования города Казани правомерно реализовали полномочия, принадлежащие им в силу федерального и республиканского законодательства, а также основанные на взаимосвязанных положениях статей 116 (часть первая) и 118 (часть первая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым органы местного самоуправления самостоятельно в соответствии с законом и под свою ответственность управляют муниципальной собственностью.

3. Конституция Республики Татарстан, провозглашая Республику Татарстан социальным государством (статья 13), закрепляет, что семья находится под защитой государства, которое проявляет заботу о семье (статья 38, части первая и третья); каждый имеет право на жилище; органы государственной власти и органы местного самоуправления создают условия для осуществления права на жилище (статья 55). Аналогичные по смыслу гарантии установлены Конституцией Российской Федерации, в том числе ее статьями 7, 38 (часть 1), 40 (части 1 и 2). Приведенные конституционные положения корреспондируют международным правовым нормам, признающим право на жилище в качестве элемента права каждого на достойный жизненный уровень (статья 25 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 года, статья 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 года).

Одним из способов удовлетворения потребностей граждан в жилище, исходя из преамбулы и статьи 1 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года №1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации», является приватизация жилых помещений – бесплатная передача в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде. Согласно части первой статьи 2 названного Закона Российской Федерации граждане Российской Федерации, имеющие право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма, вправе приобрести их на условиях, предусмотренных указанным Законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, в общую собственность либо в собственность одного лица, в том числе несовершеннолетнего, с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет. Передача жилых помещений в собственность граждан на основании части первой статьи 7 этого же Закона Российской Федерации оформляется договором передачи, заключаемым органами местного самоуправления поселений с гражданином, получающим жилое помещение в собственность в порядке, установленном законодательством.

В целях реализации данных законодательных предписаний и совершенствования процесса приватизации при передаче жилых помещений в собственность граждан оспариваемыми нормативными правовыми актами определен порядок оформления договоров приватизации на территории муниципального образования города Казани. Из положений пунктов 2.1 и 2.5 Инструкции и пункта 1.3.1 Административного регламента следует, что гражданин, желающий приватизировать жилое помещение, обращается в Муниципальное унитарное предприятие «Дирекция муниципальных жилищных программ» с заявлением и необходимыми документами, перечень которых определен приложением №2 к Инструкции и пунктом 2.5 Административного регламента. К числу таких документов отнесено и разрешение органов опеки и попечительства, если из приватизируемого жилого помещения были выписаны несовершеннолетние члены семьи. По своей правовой природе и сущности приведенное регулирование представляет собой организационно-процедурный механизм, определяющий орган, ответственный за оказание услуг по оформлению документов при приватизации жилья, а также перечень необходимых для этого документов.

В силу взаимосвязанных положений пункта 3 статьи 60 Семейного кодекса Российской Федерации и пункта 2 статьи 37 Гражданского кодекса Российской Федерации законные представители несовершеннолетнего обязаны совершать сделки, влекущие отказ от принадлежащих несовершеннолетнему прав, только с предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Предусмотренное обжалуемыми нормами требование о представлении гражданином разрешения органов опеки и попечительства в отношении выписанных несовершеннолетних членов семьи производно от указанных норм федерального законодательства и в контексте задач, возложенных законодателем на органы опеки и попечительства, выступает в качестве дополнительной гарантии, обеспечивающей соблюдение общего правила, устанавливающего обязательное участие органов опеки и попечительства во всех случаях, могущих повлечь нарушение прав и законных интересов несовершеннолетнего.

Тем самым данное требование установлено в рамках действующего правового регулирования, закрепляющего особый правовой статус несовершеннолетнего, по своему целевому назначению направлено на защиту несовершеннолетних от незаконного ограничения их права на участие в приватизации и приобретение ими доли в праве собственности на жилое помещение. Такой вывод согласуется с положениями пункта 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года), в соответствии с которыми во всех действиях в отношении детей независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка.

Вместе с тем право несовершеннолетнего на участие в приватизации жилого помещения, из которого он ранее был выписан, не носит безусловного характера и подлежит осуществлению в законодательно установленном порядке. Так, согласно части второй статьи 7 Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» в договор передачи жилого помещения в собственность включаются несовершеннолетние, имеющие право пользования данным жилым помещением и проживающие совместно с лицами, которым это жилое помещение передается в общую с несовершеннолетними собственность, или несовершеннолетние, проживающие отдельно от указанных лиц, но не утратившие право пользования данным жилым помещением. Это означает, что право несовершеннолетних на приватизацию жилого помещения неразрывно связано с наличием у них права пользования приватизируемым жилым помещением.

С учетом изложенного применительно к оспариваемым нормативным правовым положениям, исходя из их системного толкования, разрешение органов опеки и попечительства на приватизацию жилого помещения, из которого был выписан несовершеннолетний, может быть истребовано, только если приватизация жилого помещения осуществляется без участия несовершеннолетнего, который был ранее выписан из него, но не утратил право пользования им, в том числе когда законный представитель несовершеннолетнего, выписанного из приватизируемого жилого помещения, но не утратившего право пользования этим жилым помещением, отказывается от реализации принадлежащего несовершеннолетнему права на приватизацию.

Иное применение обжалуемых норм может привести к нарушению принципов, предусмотренных статьей 59 Конституции Республики Татарстан, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, а также к нарушению положений статьи 28 Конституции Республики Татарстан, закрепляющей принцип равенства граждан перед законом вне зависимости от каких-либо обстоятельств.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что регулирование прав на жилое помещение, в том числе при переходе права собственности на жилое помещение, должно осуществляться на основе баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников соответствующих правоотношений; в тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь имеют другие, помимо собственника, лица, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита их прав; признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов зависят от установления и исследования фактических обстоятельств конкретного спора, т.е. не исключается необходимость учета особенностей конкретных жизненных ситуаций при разрешении соответствующих гражданских дел (постановления от 21 апреля 2003 года №6-П, от 8 июня 2010 года №13-П; Определение от 3 ноября 2006 года №455-О).

В случае возникновения спора о сохранении за выписанным несовершеннолетним права пользования приватизируемым жилым помещением необходимо руководствоваться положениями статей 69, 71 и 83 Жилищного кодекса Российской Федерации, в силу которых за нанимателем жилого помещения и (или) членами его семьи, включая бывших членов семьи, сохраняются все права и обязанности по договору социального найма жилого помещения только при их временном отсутствии, в случае же выезда указанных лиц в другое место жительства договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда. При этом Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем постановлении от 2 июля 2009 года №14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» разъясняет, что, если отсутствие в жилом помещении указанных лиц не носит временного характера, то заинтересованные лица (наймодатель, наниматель, члены семьи нанимателя) вправе потребовать в судебном порядке признания их утратившими право на жилое помещение на основании части 3 статьи 83 Жилищного кодекса Российской Федерации в связи с выездом в другое место жительства и расторжения тем самым договора социального найма (пункт 32).

Таким образом, абзац шестой приложения №2 к инструкции «О порядке оформления документов при передаче жилых помещений в собственность граждан (приватизации) на территории города Казани» и абзац двенадцатый пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента в части установления требования о том, что для оформления заявления на приватизацию жилого помещения, из которого были выписаны несовершеннолетние члены семьи, необходимо иметь разрешение органов опеки и попечительства, по своему конституционно-правовому смыслу, выявленному в настоящем Постановлении, не могут расцениваться как отменяющие, ограничивающие или иным образом нарушающие конституционные права и свободы человека и гражданина и, следовательно, не противоречат статьям 28 (часть первая), 29 (часть первая), 49 и 55 Конституции Республики Татарстан.

Такой вывод в полной мере соотносится с положением преамбулы Декларации прав ребенка (принята Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1959 года) о том, что ребенок ввиду его физической и умственной незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, а также с нормами Конвенции о правах ребенка (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года), которые обязывают подписавшие ее государства обеспечивать детям такую защиту и заботу, которые необходимы для их благополучия (пункт 2 статьи 3), признавать право каждого ребенка на уровень жизни, необходимый для его физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития (пункт 1 статьи 27).

4. Признание оспариваемых норм соответствующими Конституции Республики Татарстан не препятствует совершенствованию правового регулирования порядка оформления заявления граждан на приватизацию. Конкретизация сферы действия обжалуемых норм путем указания на их применение только в отношении тех выписанных из приватизируемого жилого помещения несовершеннолетних, которые не утратили право пользования им, способствовала бы ясности и недвусмысленности правового регулирования отношений передачи в собственность несовершеннолетних жилых помещений муниципального жилищного фонда города Казани.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, статьями 67, 68, 69, 71, 73 и пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать абзац шестой приложения №2 к инструкции «О порядке оформления документов при передаче жилых помещений в собственность граждан (приватизации) на территории города Казани», утвержденной постановлением руководителя Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 8 ноября 2006 года №2346, и абзац двенадцатый пункта 2.5 графы «Содержание требования к стандарту предоставления муниципальной услуги» раздела II Административного регламента предоставления муниципальной услуги по оформлению договоров на передачу жилых помещений в собственность граждан (приватизацию), утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 28 июня 2012 года №4310, в части установления требования о том, что для оформления заявления на приватизацию жилого помещения, из которого были выписаны несовершеннолетние члены семьи, необходимо иметь разрешение органов опеки и попечительства, не противоречащими Конституции Республики Татарстан.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№70-П                           Конституционный суд Республики Татарстан

Именем Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности абзаца четвертого пункта 4 приложения № 1 и абзаца четвертого пункта 4 приложения № 2 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год» в связи с жалобами граждан С.Я.Якуповой и М.Н.Павловой

город Казань      7 июля 2016 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г.Хуснутдинова, судей Р.Ф.Гафиятуллина, Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности абзаца четвертого пункта 4 приложения № 1 и абзаца четвертого пункта 4 приложения
№ 2 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год».

Поводом к рассмотрению дела явились обращения в форме жалобы граждан С.Я.Якуповой и М.Н.Павловой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявителями нормативные положения Конституции Республики Татарстан.

Поскольку обе жалобы касаются одного и того же предмета, Конституционный суд Республики Татарстан, руководствуясь частью второй статьи 50 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», соединил дела по этим жалобам в одном производстве.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Л.В.Кузьминой, объяснения сторон — гражданки М.Н.Павловой, представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, – заместителя начальника юридического и информационного отдела Комитета жилищно-коммунального хозяйства Исполнительного комитета муниципального образования города Казани Р.Н.Сафина, специалиста, приглашенного в судебное заседание по ходатайству представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, — заместителя председателя Комитета жилищно-коммунального хозяйства Исполнительного комитета муниципального образования города Казани Р.Б.Гариповой, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Р.В.Сидакова, представителя Государственного Совета Республики Татарстан — исполняющего обязанности начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан М.Б.Сунгатуллина, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан А.Б.Гревцова, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан — судьи Верховного суда Республики Татарстан Э.С.Каминского, представителя Прокурора Республики Татарстан – начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Республики Татарстан А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – ведущего консультанта отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан P.P.Мингалиева, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратились граждане С.Я.Якупова и М.Н.Павлова с жалобами на нарушение их конституционных прав и свобод абзацем четвертым пункта 4 приложения № 1 и абзацем четвертым пункта 4 приложения № 2 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год».

Данным постановлением утвержден и введен в действие размер платы за содержание жилых помещений для нанимателей жилых помещений по договорам социального найма и договорам найма жилых помещений государственного или муниципального жилищного фонда, а также собственников помещений в многоквартирных домах, не принявших решения о выборе способа управления многоквартирным домом и (или) на общем собрании решения об установлении размера платы за содержание жилых помещений, по видам услуг на период с 1 января 2016 года по 30 июня 2016 года (приложение № 1) и с 1 июля 2016 года по 31 декабря 2016 года (приложение № 2).

Оспариваемыми положениями установлено, что тариф за техническое обслуживание и ремонт строительных конструкций, инженерных систем зданий и иного общедомового имущества, в том числе систем коллективного приема телевидения, составляет 0,57 руб. с 1 кв. метра общей площади жилого помещения в месяц.

Как следует из содержания жалоб и приложенных к ним копий документов, гражданка С.Я.Якупова является собственником, а гражданка М.Н.Павлова — нанимателем жилого помещения в многоквартирных домах города Казани, в которых решение об установлении размера платы за содержание жилых помещений на общем собрании не принято, и в силу этого размер указанной платы в таких домах устанавливается в соответствии с тарифом, определяемым Исполнительным комитетом муниципального образования города Казани.

Заявительницы указывают, что не пользуются коллективной антенной, однако вынуждены оплачивать ее техническое обслуживание и ремонт. По их мнению, целью технического обслуживания и ремонта является предоставление услуг телевизионного вещания и, следовательно, плата должна взиматься именно за эти услуги, однако обжалуемые положения не связывают указанную плату с пользованием антенной и не предусматривают различия в тарифе для тех, кто пользуется антенной, и тех, кто ею не пользуется. Гражданка М.Н.Павлова также отмечает, что коллективная антенна не должна входить в общее имущество в многоквартирном доме.

На основании изложенного граждане С.Я.Якупова и М.Н.Павлова просят Конституционный суд Республики Татарстан признать абзац четвертый пункта 4 приложения № 1 и абзац четвертый пункта 4 приложения № 2 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год» не соответствующими статьям 28 (части первая и вторая), 29 (часть первая), 49 и 51 Конституции Республики Татарстан, согласно которым все равны перед законом и судом; государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от социального и имущественного положения и иных обстоятельств; любые формы ограничения прав и свобод либо установление преимуществ граждан по расовым, национальным и другим признакам запрещаются; право частной собственности охраняется законом; Республика Татарстан защищает интересы потребителя и поддерживает общественную деятельность по защите его прав, потребители имеют право на возмещение ущерба, причиненного производителями товаров, услуг, в установленном законом порядке.

1.1. Оспариваемое постановление, устанавливая размер платы за содержание жилых помещений для нанимателей жилых помещений по договорам социального найма и договорам найма жилых помещений государственного или муниципального жилищного фонда, а также собственников помещений в многоквартирных домах, не принявших решения о выборе способа управления многоквартирным домом и (или) на общем собрании решения об установлении размера платы за содержание жилых помещений, по видам услуг, предусматривает изменение отдельных тарифов в течение календарного года, в связи с чем размеры указанной платы, установленные в приложении № 1, действуют с 1 января по 30 июня 2016 года, а в приложении № 2 – с 1 июля по 31 декабря 2016 года. Несмотря на то что в обоих приложениях нормы об установлении тарифа за техническое обслуживание и ремонт систем коллективного приема телевидения абсолютно идентичны, исследованные Конституционным судом Республики Татарстан материалы свидетельствуют о том, что в деле гражданок С.Я.Якуповой и М.Н.Павловой фактически был применен только абзац четвертый пункта 4 приложения № 1. В связи с этим в силу пункта 2 части первой статьи 46 во взаимосвязи с положениями статьи 63, а также статьи 101 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» производство по жалобам заявительниц в отношении абзаца четвертого пункта 4 приложения № 2 подлежит прекращению.

1.2. В соответствии с частью третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении. Конституционный суд Республики Татарстан при принятии решения не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу является абзац четвертый пункта 4 приложения № 1 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год», устанавливающий тариф за техническое обслуживание и ремонт строительных конструкций, инженерных систем зданий и иного общедомового имущества, в том числе систем коллективного приема телевидения.

2. Оспариваемые правовые положения затрагивают вопросы жилищного законодательства, которое согласно статье 72 (часть 1, пункт «к») Конституции Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. В силу статьи 76 (части 2 и 5) Конституции Российской Федерации законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации в данной сфере принимаются в соответствии с федеральными законами и не могут им противоречить.

Согласно части третьей статьи 156 Жилищного кодекса Российской Федерации органам местного самоуправления предоставлено полномочие по установлению размера платы за пользование жилым помещением (платы за наем), платы за содержание и ремонт жилого помещения для нанимателей жилых помещений по договорам социального найма и договорам найма жилых помещений государственного или муниципального жилищного фонда и размера платы за содержание жилого помещения для собственников жилых помещений, которые не приняли решение о выборе способа управления многоквартирным домом. Частью четвертой статьи 158 указанного Кодекса также предусмотрено, что в случае, если собственники помещений в многоквартирном доме на их общем собрании не приняли решение об установлении размера платы за содержание жилого помещения, такой размер устанавливается органом местного самоуправления.

Пунктом 6 части первой статьи 16 Федерального закона от 6 октября 2003 года
№ 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» к компетенции органов местного самоуправления отнесено в том числе осуществление полномочий органов местного самоуправления в соответствии с жилищным законодательством. Аналогичные по содержанию нормы закреплены пунктом 6 части первой статьи 17 Закона Республики Татарстан от 28 июля 2004 года № 45-ЗРТ «О местном самоуправлении в Республике Татарстан» и пунктом 6 части первой статьи 8 Устава муниципального образования города Казани, утвержденного решением представительного органа муниципального образования города Казани от 17 декабря 2005 года №3-5.

Согласно части первой статьи 25 Закона Республики Татарстан от 28 июля 2004 года № 45-ЗРТ «О местном самоуправлении в Республике Татарстан», части первой статьи 38 во взаимосвязи с пунктом 17 части третьей статьи 40 Устава муниципального образования города Казани Исполнительный комитет муниципального образования города Казани является исполнительно-распорядительным органом местного самоуправления города Казани, наделенным полномочиями по решению вопросов местного значения, в том числе вопросов, отнесенных к полномочиям органов местного самоуправления в области жилищных отношений Конституцией Российской Федерации, Жилищным кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами, а также законами Республики Татарстан.

Таким образом, принимая постановление от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год», Исполнительный комитет муниципального образования города Казани правомерно реализовал полномочие, принадлежащее ему в силу федерального и республиканского законодательства и основанное на взаимосвязанных положениях статей 116 (часть первая) и 118 (часть первая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым органы местного самоуправления обеспечивают самостоятельное в соответствии с законом и под свою ответственность решение населением вопросов местного значения.

3. Провозглашая Республику Татарстан правовым государством, Конституция Республики Татарстан возлагает на Республику Татарстан обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина как высшую ценность (часть первая статьи 1 и статья 2). При этом Конституция Республики Татарстан закрепляет, что граждане Российской Федерации обладают на территории Республики Татарстан всеми правами и свободами и несут равные обязанности в соответствии с Конституцией Республики Татарстан, общепризнанными принципами и нормами международного права (статья 22). Республика Татарстан защищает интересы потребителя и поддерживает общественную деятельность по защите его прав (статья 51). Указанные конституционные положения реализуются также в жилищной сфере Республики Татарстан и определяют содержание и смысл нормативных правовых актов в том числе органов местного самоуправления, принимаемых по вопросам регулирования тарифов на жилищно-коммунальные услуги.

Порядок определения размера платы за содержание и ремонт жилого помещения, обеспечивающий, в частности, содержание общего имущества в многоквартирном доме, установлен нормами Жилищного кодекса Российской Федерации, в том числе его статьями 155, 156 и 158. Оспариваемый заявительницами нормативный правовой акт принят в рамках реализации названных норм федерального законодательства и, как это следует из его пункта 8, предусматривает, что собственники помещений в многоквартирном доме несут расходы на содержание принадлежащих им помещений, а также участвуют в расходах на содержание общего имущества в многоквартирном доме соразмерно своей доле в праве общей долевой собственности на это имущество.

Такой подход корреспондирует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой установление для собственников помещений в многоквартирном доме обязательного участия в расходах по содержанию и ремонту общего имущества такого дома пропорционально размеру принадлежащих им долей в праве общей собственности на общее имущество в доме соответствует общеправовому принципу несения собственником бремени содержания своего имущества, направлено на поддержание дома в состоянии, отвечающем – в общих интересах собственников помещений в многоквартирном жилом доме – санитарным и техническим требованиям (определения от 22 апреля 2014 года № 947-О и от 20 ноября 2014 года № 2667-О).

Правовые условия содержания общего имущества согласно части третьей статьи 39 Жилищного кодекса Российской Федерации установлены Правилами содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 2006 года № 491 (далее – Правила), в соответствии с которыми собственники помещений вправе самостоятельно совершать действия по содержанию и ремонту общего имущества или привлекать иных лиц для оказания услуг и выполнения работ по содержанию и ремонту общего имущества с учетом выбранного способа управления многоквартирным домом (пункт 12), а также обязаны утвердить на общем собрании перечень услуг и работ, условия их оказания и выполнения, а также размер их финансирования (пункт 17).

В случае если собственники помещений не приняли решение о выборе способа управления многоквартирным домом либо на общем собрании выбрали способ непосредственного управления многоквартирным домом, но не приняли решение об установлении размера платы за содержание и ремонт жилого помещения (как произошло в многоквартирном доме, в котором проживает гражданка С.Я.Якупова), то в соответствии с частью третьей статьи 156 и частью четвертой статьи 158 Жилищного кодекса Российской Федерации, а также пунктами 34 и 36 Правил размер платы за содержание и ремонт жилого помещения устанавливается органами местного самоуправления.

Размер платы за содержание и ремонт жилого помещения устанавливается органами местного самоуправления и для нанимателей жилых помещений по договорам социального найма и договорам найма жилых помещений государственного и муниципального жилищного фонда в многоквартирном доме, которые (в том числе и гражданка М.Н.Павлова) наряду с собственниками жилых помещений должны нести бремя содержания и ремонта общего имущества такого дома. Причем в случае, если размер вносимой нанимателем жилого помещения платы меньше, чем размер платы, установленный договором управления для собственников помещений, оставшаяся часть платы согласно части четвертой статьи 155 Жилищного кодекса Российской Федерации вносится наймодателем этого жилого помещения в согласованном с управляющей организацией порядке.

Конституционный Суд Российской Федерации в своей практике неоднократно указывал, что наделение органов местного самоуправления в соответствии с частью четвертой статьи 158 Жилищного кодекса Российской Федерации полномочием по установлению размера платы за содержание и ремонт жилого помещения в многоквартирном доме не препятствует осуществлению собственниками помещений в многоквартирном доме права по самостоятельному установлению данной платы, так как реализация указанного полномочия органов местного самоуправления обусловлена отсутствием соответствующего волеизъявления собственников помещений в многоквартирном доме. Указанное законоположение направлено на обеспечение надлежащего функционирования жилищно-коммунального хозяйства, что соответствует интересам как собственников помещений в многоквартирном доме, так и иных участников жилищных правоотношений (определения от 22 марта 2011 года № 357-О-О и от 25 февраля 2016 года
№ 325-О).

Тем самым применение оспариваемого постановления возможно лишь при условии, что собственники помещений в многоквартирном доме по тем или иным причинам как зависящим, так и не зависящим от их воли не совершили предписанных законом действий, направленных на исполнение возложенного на них бремени по содержанию общего имущества в многоквартирном доме, а именно на общем собрании не выбрали способ непосредственного управления многоквартирным домом и (или) не приняли решение об установлении размера платы за содержание и ремонт жилого помещения.

Следовательно, принятие Исполнительным комитетом муниципального образования города Казани оспариваемого постановления в отношении нанимателей жилых помещений по договорам социального найма и договорам найма жилых помещений государственного или муниципального жилищного фонда, а также собственников помещений в многоквартирных домах, не принявших решения о выборе способа управления многоквартирным домом и (или) на общем собрании решения об установлении размера платы за содержание жилых помещений, представляет собой необходимую меру, направленную на обеспечение безопасной эксплуатации многоквартирных домов, и соответствует принципу жилищного законодательства о равенстве обязанностей собственников и нанимателей помещений по содержанию общего имущества многоквартирного дома, установленному статьями 39, 154 и 158 Жилищного кодекса Российской Федерации, и согласуется с принципом равенства, установленным статьей 28 Конституции Республики Татарстан.

При таких обстоятельствах утверждение тарифа за техническое обслуживание и ремонт строительных конструкций, инженерных систем зданий и иного общедомового имущества, в том числе систем коллективного приема телевидения, само по себе не может рассматриваться как нарушающее права и свободы человека и гражданина, поскольку не ограничивает права собственников на принятие решения о выборе способа управления многоквартирным домом и (или) на общем собрании решения об установлении размера платы за содержание общего имущества. По своей правовой природе, буквальному содержанию и целевому назначению обжалуемое постановление Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год» призвано содействовать собственникам жилых помещений в многоквартирных домах в принятии ими решения о выборе способа управления многоквартирным домом и (или) на общем собрании решения об установлении размера платы за содержание жилых помещений. Это подтверждается также положениями пункта 6 оспариваемого постановления, из содержания которых следует, что администрации районов Исполнительного комитета города Казани и Комитет жилищно-коммунального хозяйства Исполнительного комитета города Казани оказывают собственникам жилых помещений методическую и консультационную помощь при проведении ими собраний по вопросу определения перечня услуг и размера платы за содержание жилых помещений в многоквартирном доме.

Применительно к вопросу о том, входит ли коллективная антенна в общее имущество в многоквартирном доме, Конституционный суд Республики Татарстан отмечает следующее. Согласно взаимосвязанным положениям пунктов 1 и 3 части первой статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации и подпункта «д» пункта 2 Правил в состав общего имущества в многоквартирном доме входит в том числе механическое, электрическое, санитарно-техническое и иное оборудование, находящееся в данном доме за пределами или внутри помещений и обслуживающее более одного помещения. По смыслу приведенных правовых норм система коллективного приема телевидения по своим функциональным характеристикам отвечает признакам общего имущества, поскольку является оборудованием, обслуживающим более одного помещения в многоквартирном доме. При этом в случае если коллективная антенна была предусмотрена в проектной документации многоквартирного дома в составе общего имущества и ее стоимость была включена в стоимость строительства, то услуги по ее техническому обслуживанию входят в состав работ и услуг по содержанию и ремонту общего имущества, а расходы на содержание распределяются независимо от его непосредственного использования между всеми собственниками и нанимателями помещений в многоквартирном доме, основываясь на общеправовом принципе несения бремени содержания имущества, направленном на обеспечение баланса прав и законных интересов всех участников жилищно-правовых отношений.

Вместе с тем обжалуемое правовое регулирование не препятствует собственникам жилых помещений реализовать конкретные правомочия по определению состава общего имущества и, соответственно, по установлению размера платы за его содержание, а также по уменьшению состава такого имущества путем исключения из него отдельных видов имущества, в том числе систем коллективного приема телевидения, с прекращением платы за их техническое обслуживание и ремонт, поскольку в силу пункта 1 Правил собственники помещений вправе самостоятельно определить состав общего имущества.

Однако исследование вопроса о правомерности включения системы коллективного приема телевидения в состав общего имущества многоквартирных домов, в которых проживают заявительницы, равно как и оценка обоснованности расчета размера тарифа за техническое обслуживание и ремонт систем коллективного приема телевидения, предполагает установление фактических обстоятельств и не входит в компетенцию Конституционного суда Республики Татарстан, поскольку в силу части девятой статьи 3 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан.

Таким образом, абзац четвертый пункта 4 приложения № 1 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год», устанавливающий тариф за техническое обслуживание и ремонт строительных конструкций, инженерных систем зданий и иного общедомового имущества, в том числе систем коллективного приема телевидения, является одним из элементов правового механизма поддержания надлежащего состояния имущества в многоквартирном доме и не может рассматриваться как отменяющий, ограничивающий или иным образом нарушающий конституционные права и свободы человека и гражданина и тем самым не противоречит статьям 28 (части первая и вторая), 29 (часть первая), 49 и 51 Конституции Республики Татарстан.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 6, 63, частями первой и второй статьи 66, статьями 67, 68, 69, 71, 73 и пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать абзац четвертый пункта 4 приложения № 1 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год» соответствующим Конституции Республики Татарстан.
2. Прекратить производство по настоящему делу в части, касающейся проверки конституционности абзаца четвертого пункта 4 приложения № 2 к постановлению Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 23 декабря 2015 года № 4459 «О размере платы за пользование жилым помещением (платы за наем), за содержание жилых помещений в жилищном фонде г. Казани на 2016 год», поскольку обращения заявительниц в данной части не являются допустимыми.
3. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
4. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№69-П                             Конституционный суд Республики Татарстан

Именем Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности отдельных норм Положения о порядке обращения за компенсацией части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, и порядке ее выплаты, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 18 января 2007 года №9 «О компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования» (в редакции постановления Кабинета Министров Республики Татарстан от 21 мая 2014 года №338), в связи с жалобой гражданки Л.В.Кирюшиной

город Казань      27 мая 2016 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г.Хуснутдинова, судей Р.Ф.Гафиятуллина, Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности отдельных норм Положения о порядке обращения за компенсацией части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, и порядке ее выплаты, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 18 января 2007 года №9 «О компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования» (в редакции постановления Кабинета Министров Республики Татарстан от 21 мая 2014 года №338).

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданки Л.В.Кирюшиной. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли пункт 8 оспариваемого Положения Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика А.Р.Шакараева, объяснения сторон — гражданки Л.В. Кирюшиной, представителей органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, — заместителя министра труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан Н.В.Бутаевой, начальника юридического отдела Министерства труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан Р.Г.Минугулова, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан — главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Л.К.Валиуллиной, представителя Государственного Совета Республики Татарстан — исполняющего обязанности начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан М.Б.Сунгатуллина, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан — Правительства Республики Татарстан — заведующего сектором административного права и систематизации законодательства Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан Д.Н.Латыповой, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан — судьи Верховного суда Республики Татарстан Э.С.Каминского, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан — заместителя начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Т.Р.Гиззятова, представителя Прокурора Республики Татарстан — начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Республики Татарстан А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан — заместителя начальника отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан Р.И.Сайфутдиновой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратилась гражданка Л.В.Кирюшина с жалобой на нарушение ее конституционных прав и свобод пунктом 8 Положения о порядке обращения за компенсацией части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, и порядке ее выплаты, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 18 января 2007 года №9 «О компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования» (в редакции постановления Кабинета Министров Республики Татарстан от 21 мая 2014 года №338) (далее также — Положение).

Согласно оспариваемой норме законный представитель (родитель, усыновитель, опекун), заключивший договор с образовательной организацией и внесший родительскую плату за присмотр и уход за ребенком в соответствующую образовательную организацию, реализующую основную образовательную программу дошкольного образования, для назначения и выплаты компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, расположенных на территории Республики Татарстан (далее также — компенсация), представляет в отделение Республиканского центра материальной помощи (компенсационных выплат) по месту жительства (пребывания) на территории Республики Татарстан, а для граждан, не зарегистрированных на территории Республики Татарстан, — по месту регистрации соответствующей образовательной организации заявление и следующие документы: копию свидетельства о рождении ребенка, на которого назначается компенсация (с предъявлением оригинала, если копия нотариально не заверена); копии свидетельств о рождении (усыновлении) детей, учтенных в составе семьи заявителя в соответствии с пунктом 5 Положения, рожденных до ребенка, на которого назначается компенсация; решение суда в случае лишения родителя (родителей) родительских прав в отношении ребенка (детей); копию договора об устройстве ребенка в соответствующую образовательную организацию; номер лицевого счета в банке лица, заключившего договор с образовательной организацией, — при получении компенсации через банк; копию квитанции на оплату за присмотр и уход за ребенком в образовательной организации; справку из образовательной организации об обучении детей в возрасте от 18 до 23 лет по очной форме обучения.

Как следует из жалобы и выступления гражданки Л.В.Кирюшиной в заседании Конституционного суда Республики Татарстан, ее сын М.Р.Кирюшин является инвалидом и посещает детский сад компенсирующего вида. В июне 2015 года она обратилась в отделение Республиканского центра материальной помощи по Советскому району города Казани с заявлением о предоставлении компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ее ребенком в детском саду. Однако в приеме заявления о назначении компенсации ей было отказано ввиду того, что она не представила полный пакет документов, установленный пунктом 8 Положения, в том числе копию договора об устройстве ребенка в детский сад, а также не указала в своем заявлении согласие на обработку персональных данных.

Как отмечает гражданка Л.В.Кирюшина, органы государственной власти субъектов Российской Федерации и подведомственные им организации, исходя из предписаний Федерального закона от 27 июля 2010 года №210-ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», не вправе требовать от заявителя представления документов и информации, находящихся в распоряжении других ведомств. Как считает заявительница, получение этих сведений возможно путем направления запросов в порядке межведомственного информационного взаимодействия в рамках оказания государственных услуг в Республике Татарстан (далее также — межведомственное взаимодействие). В этой связи гражданка Л.В.Кирюшина полагает, что пункт 8 Положения неправомерно налагает на граждан обязанность представлять документы, которые могут быть получены в порядке межведомственного взаимодействия.

Заявительница также усматривает неопределенность оспариваемой нормы в том, что сложившаяся правоприменительная практика допускает отказ в приеме заявления о назначении компенсации в случае отсутствия в нем отметки о согласии на обработку персональных данных. По ее мнению, пункт 8 Положения, исходя из своего буквального содержания, не устанавливает требования о необходимости получения от гражданина такого согласия.

С учетом изложенного гражданка Л.В.Кирюшина просит Конституционный суд Республики Татарстан признать приведенное правовое регулирование не соответствующим статьям 2, 13, 28 (части первая и вторая), 29 (части первая и вторая), 30, 38 (части первая и третья), 54 (часть первая) и 103 Конституции Республики Татарстан, согласно которым человек, его права и свободы являются высшей ценностью; признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность Республики Татарстан; Республика Татарстан — социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека; все равны перед законом и судом; государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от социального положения и иных обстоятельств; любые формы ограничения прав и свобод запрещаются; в Республике Татарстан гарантируется равное право на государственную защиту прав и свобод человека и гражданина; граждане обладают всей полнотой личных, социально-экономических прав и свобод; семья, материнство и детство находятся под защитой государства; государство проявляет заботу о семье, обеспечении здоровья матери и ребенка и воспитании детей; каждому гарантируется социальное обеспечение в случае инвалидности, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом; Кабинет Министров Республики Татарстан обеспечивает исполнение на территории Республики Татарстан Конституции Российской Федерации, Конституции Республики Татарстан, федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, законов и иных нормативных правовых актов Республики Татарстан, издает постановления и распоряжения и проверяет их исполнение.

1.1. В заседании Конституционного суда Республики Татарстан гражданка Л.В. Кирюшина уточнила предмет жалобы и просила также проверить конституционность пункта 10 рассматриваемого Положения, предусматривающего, что компенсация назначается и выплачивается с месяца подачи заявления со всеми необходимыми документами. По ее мнению, компенсация носит безусловный характер и право на ее получение должно реализовываться с момента внесения родителем (законным представителем) родительской платы за присмотр и уход за ребенком в соответствующую образовательную организацию, реализующую основную образовательную программу дошкольного образования.

Между тем Конституционный суд Республики Татарстан обращает внимание на то, что установленное пунктом 10 Положения регулирование направлено на реализацию права на получение компенсации, носит заявительный характер и требует от граждан, имеющих право на ее получение, совершения определенных действий. По своей правовой природе данная норма, закрепляя механизм реализации права граждан на получение компенсации, в том числе устанавливая порядок ее назначения и выплаты, не ставит под сомнение саму возможность реализации права граждан на получение компенсации и не может рассматриваться как нарушающая конституционные права граждан и, следовательно, не содержит неопределенности в вопросе ее соответствия Конституции Республики Татарстан. Такой подход корреспондирует практике Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой нормативное регулирование, предоставляющее гражданам возможность обратиться за назначением мер социальной поддержки в любое время после возникновения права на них, а также определяющее сроки, с которых назначаются указанные меры, и возлагающее на граждан обязанность обратиться с заявлением об их назначении, направлено на обеспечение беспрепятственной реализации права на социальное обеспечение, наделяет гражданина свободой действий по реализации (отказу от реализации) данного права, способствует своевременному обращению за назначением мер социальной поддержки и само по себе не может рассматриваться как нарушающее какие-либо права граждан (определения от 24 марта 2005 года №76-О; от 17 октября 2006 года №380-О и от 29 мая 2014 года №1100-О).

Кроме того, оспаривая конституционность данного положения, заявительница фактически ставит вопрос о необходимости назначения компенсации не с момента обращения в отделение Республиканского центра материальной помощи (компенсационных выплат), а с момента внесения родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательной организации. Однако разрешение этого вопроса относится к дискреционным полномочиям Кабинета Министров Республики Татарстан.

Таким образом, жалоба гражданки Л.В.Кирюшиной в части проверки конституционности пункта 10 Положения не может быть принята к рассмотрению, поскольку не отвечает требованиям Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», в соответствии с которыми жалоба признается допустимой, а разрешение поставленных в ней вопросов неподведомственно Конституционному суду Республики Татарстан.

1.2. В соответствии с частью третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу является пункт 8 Положения о порядке обращения за компенсацией части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, и порядке ее выплаты, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 18 января 2007 года №9 «О компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования» (в редакции постановления Кабинета Министров Республики Татарстан от 21 мая 2014 года №338), постольку, поскольку его положения — по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, — содержат неопределенность в той мере, в которой установленные ими документы в обязательном порядке должны быть представлены законным представителем (родителем, усыновителем, опекуном), а заявление о назначении компенсации должно иметь отметку о согласии на обработку его персональных данных.

2. Оспариваемая заявительницей правовая норма затрагивает общие вопросы воспитания, образования, а также сферу социальной защиты, которые в соответствии с Конституцией Российской Федерации находятся в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов (статья 72, пункты «е» и «ж» части 1). По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации; законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам (статья 76, части 2 и 5, Конституции Российской Федерации).

На момент принятия оспариваемого нормативного правового акта действовал Закон Российской Федерации от 10 июля 1992 года №3266-1 «Об образовании» (в редакции Федерального закона от 5 декабря 2006 года №207-ФЗ), положениями статьи 52.2 которого было предусмотрено, что в целях материальной поддержки воспитания детей, посещающих государственные и муниципальные образовательные учреждения, реализующие основную общеобразовательную программу дошкольного образования, родителям (законным представителям) выплачивается компенсация части родительской платы; порядок обращения за компенсацией, а также порядок ее выплаты устанавливаются органами государственной власти субъектов Российской Федерации.

Таким образом, Кабинет Министров Республики Татарстан, принимая постановление от 18 января 2007 года №9 «О компенсации части родительской платы за содержание ребенка в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, реализующих основную общеобразовательную программу дошкольного образования», правомерно реализовал полномочие, принадлежащее ему в силу федерального законодательства и основанное на взаимосвязанных положениях статей 102 (пункт 4) и 103 Конституции Республики Татарстан.

3. Конституция Республики Татарстан, провозглашая Республику Татарстан социальным государством (статья 13), закрепляет, что семья, материнство и детство находятся под защитой государства, государство проявляет заботу о семье, обеспечении здоровья матери и ребенка и воспитании детей (статья 38, части первая и третья); каждому гарантируется социальное обеспечение, в том числе для воспитания детей, и в иных случаях, установленных законом (статья 54, часть первая). Аналогичные по смыслу гарантии установлены Конституцией Российской Федерации, в том числе ее статьями 7, 38 (часть 1) и 39 (часть 1).

Данные конституционные нормы корреспондируют положениям статьи 16 Европейской социальной хартии (пересмотренной) от 3 мая 1996 года, которые предусматривают, что в целях обеспечения необходимых условий для всестороннего развития семьи как основной ячейки общества стороны обязуются содействовать экономической, правовой и социальной защите семейной жизни, в частности посредством социальных и семейных пособий, налоговых льгот, предоставления жилья семье, помощи молодым семьям и других соответствующих мер.

3.1. Основные принципы государственной политики Российской Федерации в сфере образования, общие правила функционирования системы образования и осуществления образовательной деятельности в настоящее время определены Федеральным законом от 29 декабря 2012 года №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», в силу положений статьи 65 которого за присмотр и уход за ребенком учредитель организации, осуществляющей образовательную деятельность, устанавливает плату, взимаемую с родителей (законных представителей) (далее — родительская плата), и ее размер. Согласно части 5 данной статьи в целях материальной поддержки воспитания и обучения детей, посещающих образовательные организации, реализующие образовательную программу дошкольного образования, родителям (законным представителям), внесшим родительскую плату, предоставляется право на получение компенсации. Порядок обращения за получением компенсации и порядок ее выплаты устанавливаются органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а финансовое обеспечение расходов, связанных с выплатой компенсации, является расходным обязательством субъектов Российской Федерации (части 6 и 7).

В Республике Татарстан право на получение компенсации установлено в статье 21 Закона Республики Татарстан от 22 июля 2013 года №68-ЗРТ «Об образовании», в соответствии с которой данная компенсация выступает в качестве дополнительной меры социальной поддержки родителей (законных представителей), финансируется за счет средств бюджета Республики Татарстан, а порядок ее получения определяется Кабинетом Министров Республики Татарстан.

Согласно пункту 7 Положения компенсация назначается и выплачивается законному представителю (родителю, усыновителю, опекуну) (далее — законный представитель), заключившему договор с образовательной организацией и внесшему родительскую плату за присмотр и уход за ребенком в соответствующую образовательную организацию, реализующую основную образовательную программу дошкольного образования. Для получения компенсации законный представитель представляет заявление и документы, предусмотренные оспариваемым пунктом 8 Положения, в отделение Республиканского центра материальной помощи (компенсационных выплат) по месту жительства (пребывания) на территории Республики Татарстан, а для граждан, не зарегистрированных на территории Республики Татарстан, — по месту регистрации соответствующей образовательной организации. Пунктом 9 Положения установлено, что на основании представленных документов и сведений отделение Республиканского центра материальной помощи (компенсационных выплат) в 10-дневный срок принимает решение о назначении компенсации или об отказе в ее назначении и уведомляет заявителя о принятом решении. Из содержания взаимосвязанных норм пунктов 8 и 11 Положения следует, что законному представителю достаточно однократно обратиться в указанное государственное учреждение с заявлением и соответствующим перечнем документов, после чего компенсация ему выплачивается ежемесячно без необходимости последующего подтверждения права на ее получение, поскольку дальнейшие сведения о родительской плате предоставляются уполномоченным органом муниципального образования, ответственным за ведение учета родительской платы в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, и иными образовательными организациями, реализующими образовательную программу дошкольного образования.

Тем самым по своей правовой природе и сущности приведенное регулирование представляет собой организационно-процедурный механизм, определяющий орган, ответственный за решение вопроса о выплате компенсации, условия получения компенсации, сроки принятия решения о назначении компенсации либо об отказе в ее назначении.

Предусмотренный пунктом 8 Положения порядок документарного взаимодействия гражданина, претендующего на получение компенсации, и отделения Республиканского центра материальной помощи (компенсационных выплат) подпадает под действие норм Федерального закона от
27 июля 2010 года №210-ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», регулирующего отношения, возникающие в связи с предоставлением государственных и муниципальных услуг. Такой вывод следует из взаимосвязанных положений части 2 статьи 1 и пункта 8 статьи 2 данного Федерального закона, в силу которых его действие распространяется, в частности, на деятельность организаций, участвующих в предоставлении государственных и муниципальных услуг, к числу которых относятся подведомственные государственному органу организации — государственные учреждения либо унитарные предприятия, созданные соответственно органом государственной власти субъекта Российской Федерации, а также иные организации, предоставляющие услуги, которые являются необходимыми и обязательными для предоставления государственных услуг. Это подтверждается также принятым в соответствии со статьей 12 указанного выше Федерального закона приказом Министерства труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан от 19 ноября 2014 года №639, которым утвержден Административный регламент предоставления государственной услуги по назначению компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, устанавливающий стандарт и порядок предоставления государственной услуги по назначению компенсации.

Определяя требования к взаимодействию с заявителем при предоставлении государственных услуг, Федеральный закон «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг» предусматривает, что органы, предоставляющие государственные услуги, не вправе требовать от заявителя представления документов и информации, которые находятся в распоряжении органов, предоставляющих государственные услуги, иных государственных органов либо подведомственных государственным органам организаций, участвующих в предоставлении государственных услуг, в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации (пункт 2 части 1 статьи 7).

Устанавливая данный запрет, федеральный законодатель тем не менее предусмотрел исключение в отношении отдельных документов, которые в силу части 6 указанной выше статьи не могут быть истребованы в порядке межведомственного взаимодействия. Применительно к предмету рассматриваемого дела к числу таких документов относятся: свидетельства о государственной регистрации актов гражданского состояния; документы, связанные с прохождением обучения, выдаваемые организациями, осуществляющими образовательную деятельность; документы, подтверждающие право гражданина на получение социальной поддержки.

Следует отметить, что исключение аналогичного характера установлено и в отношении запрета требовать от заявителей осуществления действий, в том числе согласований, необходимых для получения государственных услуг и связанных с обращением в иные государственные органы, органы местного самоуправления, организации. Согласно взаимосвязанным положениям пункта 3 части 1 статьи 7 и пункта 2 части 1 статьи 9 указанного Федерального закона такое исключение закреплено, в частности, в отношении услуг, включенных в утверждаемые нормативным правовым актом субъекта Российской Федерации перечни услуг, которые являются необходимыми и обязательными для предоставления исполнительными органами государственной власти субъекта Российской Федерации государственных услуг.

В Республике Татарстан Перечень услуг, которые являются необходимыми и обязательными для предоставления исполнительными органами государственной власти Республики Татарстан государственных услуг и предоставляются организациями, участвующими в предоставлении государственных услуг, утвержден постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 13 августа 2011 года №675. В указанный Перечень включены в том числе услуги по выдаче организациями, осуществляющими образовательную деятельность, справок и иных документов.

Следовательно, определив в оспариваемой норме документы, в том числе копию договора об устройстве ребенка в соответствующую образовательную организацию, копию квитанции на оплату за присмотр и уход за ребенком в образовательной организации, которые должны быть в обязательном порядке представлены законным представителем (родителем, усыновителем, опекуном) в отделение Республиканского центра материальной помощи (компенсационных выплат) для получения компенсации, Кабинет Министров Республики Татарстан руководствовался вышеназванными нормами федерального и республиканского законодательства и не установил какие-либо дополнительные необоснованные требования, препятствующие реализации права на получение законодательно установленной гарантии на выплату компенсации.

3.2. В силу части второй статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его места в системе нормативных правовых актов. На этом основании конституционность оспариваемой нормы Положения с точки зрения ее правоприменения следует оценивать во взаимосвязи с иными нормативными правовыми актами, имеющими отношение к данному вопросу, в частности с Административным регламентом предоставления государственной услуги по назначению компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования (далее — Административный регламент).

Анализ норм Административного регламента (в редакции, действовавшей на момент обращения гражданки Л.В.Кирюшиной с заявлением о назначении компенсации) указывает на то, что им, по сравнению с оспариваемым пунктом 8 Положения, установлен более широкий перечень документов, получаемых в рамках межведомственного взаимодействия. Так, в соответствии с пунктом 2.5 Административного регламента заявителю, не имеющему детей в возрасте от 18 до 23 лет, обучающихся по очной форме обучения, при личном обращении достаточно было представить заявление. При этом иные документы, в том числе предусмотренные обжалуемым пунктом 8 Положения, в силу пункта 2.6 Административного регламента подлежали получению в рамках межведомственного взаимодействия и их непредставление заявителем не могло являться основанием для отказа в предоставлении данной услуги.

Приказом Министерства труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан от 12 октября 2015 года №730 Административный регламент изложен в новой редакции. Тем не менее и в ныне действующей редакции Административного регламента перечни документов, которые должны быть представлены заявителем для получения данной услуги, а также документов, получаемых в порядке межведомственного взаимодействия, не совпадают с перечнем документов, предусмотренных оспариваемым пунктом 8 Положения.

Вместе с тем в силу части 6.1 статьи 7 Федерального закона «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг» получение документов в порядке межведомственного взаимодействия на уровне субъектов Российской Федерации, кроме случаев, прямо предусмотренных федеральным законом, возможно лишь тогда, когда это предусмотрено законом субъекта Российской Федерации или нормативным правовым актом высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации.

В этой связи установленное Административным регламентом регулирование, выходящее за рамки оспариваемого Положения, не согласуется как с приведенными нормами Федерального закона «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», так и с конституционными принципами правового государства и верховенства закона в целом, в том числе с положением статьи 29 (часть третья) Конституции Республики Татарстан, в силу которого порядок осуществления, охраны и защиты конституционных прав и свобод устанавливается законами.

Исходя из этого, Конституционный суд Республики Татарстан отмечает, что Административный регламент как в действующей редакции, так и в редакции, утратившей силу, не является надлежащим нормативным правовым актом, который может определить какие-либо дополнительные основания для принятия решения о назначении или об отказе в назначении компенсации части родительской платы. Однако данный ведомственный нормативный правовой акт в силу статьи 3 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» не может быть предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по жалобам граждан.

3.3. В соответствии с Конституцией Республики Татарстан каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (статья 36, часть первая).

Отношения, связанные с обработкой персональных данных, осуществляемой в том числе органами государственной власти субъектов Российской Федерации, иными государственными органами и органами местного самоуправления, регулируются Федеральным законом от 27 июля 2006 года №152-ФЗ «О персональных данных» (в редакции Федерального закона от 25 июля 2011 года №261-ФЗ). В соответствии с частью 1 статьи 9 данного Федерального закона субъект персональных данных принимает решение о предоставлении его персональных данных и дает согласие на их обработку свободно, своей волей и в своем интересе; согласие на обработку персональных данных должно быть конкретным, информированным и сознательным; согласие на обработку персональных данных может быть дано субъектом персональных данных или его представителем в любой позволяющей подтвердить факт его получения форме, если иное не установлено федеральным законом.

Условия обработки персональных данных определены статьей 6 этого же Федерального закона. К таким условиям относятся, в частности, согласие субъекта персональных данных на обработку его персональных данных, а также необходимость исполнения полномочий исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации и функций организаций, участвующих в предоставлении государственных услуг, предусмотренных Федеральным законом «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг».

Из буквального содержания приведенной нормы следует, что указанные условия не находятся во взаимосвязи и каждое из них является самостоятельным основанием обработки персональных данных. Более того, часть 2 статьи 9 Федерального закона «О персональных данных» напрямую связывает предоставление государственных услуг гражданам с обработкой их персональных данных, поскольку предусматривает, что в случае, когда обработка персональных данных необходима для исполнения функций организаций, участвующих в предоставлении государственных услуг, оператор вправе продолжить обработку данных даже тогда, когда субъект персональных данных отзывает свое согласие на их обработку. Иными словами, при обращении за получением государственных услуг согласие заявителя на обработку его персональных данных не является обязательным условием для их получения. При таких обстоятельствах Конституционный суд Республики Татарстан приходит к выводу, что, обращаясь за получением государственной услуги по назначению компенсации части родительской платы и прилагая необходимые для этого документы, получатель государственных услуг фактически уже выражает согласие на передачу и обработку своих персональных данных, требуемых для предоставления данной услуги.

Следовательно, нормы пункта 8 Положения не должны пониматься в правоприменительной практике как допускающие возможность отказа в предоставлении государственной услуги по назначению компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, в случае отсутствия отметки гражданина о согласии на обработку его персональных данных в заявлении, предоставляемом им для получения такой государственной услуги.

Таким образом, пункт 8 Положения в системе действующего правового регулирования, с учетом выявленного в настоящем постановлении конституционно-правового смысла, по своему характеру и публично-правовому предназначению является одним из элементов механизма, направленного на обеспечение мер по реализации гражданами их права на социальную защиту со стороны государства с соблюдением принципа адресности при предоставлении мер социальной поддержки, сам по себе не может рассматриваться как отменяющий, ограничивающий или иным образом нарушающий конституционные права граждан, в том числе заявительницы, и тем самым не противоречит Конституции Республики Татарстан.

Проверка же законности и обоснованности обстоятельств, послуживших причиной для отказа гражданке Л.В.Кирюшиной в приеме заявления о назначении компенсации, в том числе ввиду отсутствия ее письменного согласия на обработку персональных данных, предполагает установление фактических обстоятельств дела, что не входит в компетенцию Конституционного суда Республики Татарстан, поскольку в силу части девятой статьи 3 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан.

4. Признание оспариваемого заявительницей пункта 8 Положения соответствующим Конституции Республики Татарстан не препятствует совершенствованию порядка обращения за компенсацией части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования.

В силу части 6.1 статьи 7 Федерального закона «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг» законодатель субъекта Российской Федерации или высший исполнительный орган государственной власти субъекта Российской Федерации вправе установить собственное правовое регулирование, при котором документы, представляемые в настоящее время гражданином самостоятельно и необходимые для предоставления государственных услуг исполнительными органами государственной власти субъекта Российской Федерации, могут быть получены в ходе межведомственного взаимодействия.

С целью обеспечения единообразного подхода в определении исчерпывающего перечня документов и информации, подлежащих представлению гражданином самостоятельно, и документов, подлежащих получению в рамках межведомственного взаимодействия, а также учитывая наличие правовых и технических условий для совершенствования системы межведомственного информационного взаимодействия в рамках оказания государственных услуг в Республике Татарстан, Правительство Республики Татарстан в пределах своих дискреционных полномочий, основанных на соответствующих положениях федерального законодательства, вправе расширить перечень документов, подлежащих получению в порядке межведомственного взаимодействия.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, частями первой, второй и шестой статьи 67, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать пункт 8 Положения о порядке обращения за компенсацией части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования, и порядке ее выплаты, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 18 января 2007 года №9 «О компенсации части родительской платы за присмотр и уход за ребенком в образовательных организациях, реализующих образовательную программу дошкольного образования» (в редакции постановления Кабинета Министров Республики Татарстан от 21 мая 2014 года №338), соответствующим Конституции Республики Татарстан.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№68-П            Конституционный суд Республики Татарстан

Именем Республики Татарстан         

по делу о проверке конституционности пункта 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400
«О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан», а также пунктов 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615,
в связи с жалобой граждан Л.З.Гафиятуллиной, Н.Н.Сюськиной и Д.Е.Фаттаховой

город Казань      19 апреля 2016 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г.Хуснутдинова, судей Р.Ф.Гафиятуллина, Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом выездном судебном заседании дело о проверке конституционности пункта 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400 «О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан», а также пунктов 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба граждан Л.З.Гафиятуллиной, Н.Н.Сюськиной и Д.Е.Фаттаховой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявителями нормативные положения Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика А.А.Хамматовой, объяснения сторон – граждан Л.З.Гафиятуллиной, Н.Н.Сюсь­киной и Д.Е.Фаттаховой, представителей органа, издавшего оспариваемые нормативные правовые акты, – начальника юридического отдела Министерства образования и науки Республики Татарстан Д.Д.Абдуллина, ведущего советника юридического отдела Министерства транспорта и дорожного хозяйства Республики Татарстан А.Р.Каримовой, начальника отдела автомобильных дорог Министерства транспорта и дорожного хозяйства Республики Татарстан О.А.Казеннова, специалиста, приглашенного в судебное заседание по ходатайству представителя органа, издавшего оспариваемые нормативные правовые акты, – ведущего консультанта отдела автомобильного транспорта Управления транспорта Министерства транспорта и дорожного хозяйства Республики Татарстан А.Р.Валеева, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Р.В.Сидакова, представителя Государственного Совета Республики Татарстан – заведующего отделом гражданского законодательства Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан И.И.Фаттахова, полномочного представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – заместителя начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан Ю.Н.Олоновой, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан – судьи Верховного суда Республики Татарстан М.М.Сафиной, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан – начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Р.Р.Шкаликова, представителя Прокурора Республики Татарстан – начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства Прокуратуры Республики Татарстан А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – заместителя начальника отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан Р.И.Сайфутдиновой, Уполномоченного по правам ребенка в Республике Татарстан Г.Л.Удачиной, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратились граждане Л.З.Гафиятуллина, Н.Н.Сюськина и Д.Е.Фат­тахова с жалобой на нарушение их конституционных прав и свобод пунктом 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400 «О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан», а также пунктами 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615 «Об утверждении Положения об открытии школьного автобусного маршрута».

Согласно оспариваемому пункту 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, в целях обеспечения безопасности перевозки учащихся и воспитанников образовательных учреждений (далее – учащиеся) решение об открытии маршрута принимается и утверждается органом местного самоуправления муниципального образования на основании заключения о комплексном обследовании маршрутов с участием сотрудников органов ГИБДД МВД Республики Татарстан (далее – ГИБДД).

Пункт 2.3 Положения об открытии школьного автобусного маршрута предусматривает, что с целью оценки соответствия технического состояния и уровня содержания автомобильных дорог, улиц, искусственных сооружений, железнодорожных переездов, их инженерного оборудования требованиям безопасности движения комиссией, сформированной заказчиком, производится обследование автобусных маршрутов перед их открытием и в процессе эксплуатации – не реже двух раз в год (к осенне-зимнему и весенне-летнему периоду) в порядке, определяемом действующими законодательными и иными нормативными правовыми документами; комиссия формируется из числа представителей органа местного самоуправления, органов ГИБДД, а также организаций (учреждений), осуществляющих перевозки детей по этим маршрутам, дорожных, коммунальных и других организаций, в ведении которых находятся автомобильные дороги, улицы, железнодорожные переезды, трамвайные пути. В соответствии с пунктом 2.5 указанного положения результаты обследования маршрута оформляются актом; при выявлении на маршруте недостатков, угрожающих безопасности дорожного движения, в акте отражаются предложения комиссии о проведении неотложных мероприятий, направленных на улучшение условий движения и предупреждение дорожно-транспортных происшествий на маршруте; акты подлежат передаче в организации, уполномоченные устранять выявленные нарушения; после устранения выявленных недостатков и нарушений комиссия повторно обследует маршрут.

Как следует из содержания жалобы, дополнения к ней и приложенных к ним копий документов, заявители с детьми проживают в деревне Городище Зеленодольского муниципального района. При этом их дети являются учащимися муниципального бюджетного образовательного учреждения «Молвинская основная общеобразовательная школа Зеленодольского муниципального района Республики Татарстан», которое расположено в другом населенном пункте – селе Молвино. Граждане Л.З.Гафиятуллина, Н.Н.Сюськина и Д.Е.Фаттахова отмечают, что перевозка детей из деревни Городище к месту учебы и обратно не организована, поскольку комиссией при обследовании данного маршрута были выявлены нарушения, без устранения которых движение школьного автобуса по нему невозможно, и, как следствие, решения об открытии указанного школьного автобусного маршрута органом местного самоуправления Зеленодольского муниципального района принято не было.

По мнению заявителей, оспариваемое правовое регулирование не содержит четкого механизма проведения обследования школьного автобусного маршрута и действий после такого обследования, не предусматривает ответственности органов местного самоуправления за непринятие мер по устранению выявленных нарушений, препятствующих открытию маршрута, и не обеспечивает учащихся общеобразовательных учреждений транспортным обслуживанием.

На основании изложенного граждане Л.З.Гафиятуллина, Н.Н.Сюськина и Д.Е.Фаттахова просят Конституционный суд Республики Татарстан признать оспариваемые нормы не соответствующими статьям 28 (часть первая) и 56 (части первая и вторая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым все равны перед законом и судом; каждый в Республике Татарстан имеет право на образование; в Республике Татарстан гарантируются общедоступность и бесплатность основного общего образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях.

В соответствии с частью девятой статьи 3 и частью третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан, и принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются пункт 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400 «О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан», а также пункты 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615.

2. Оспариваемые заявителями правовые нормы затрагивают общие вопросы воспитания, образования, а также сферу защиты прав и свобод человека и гражданина, обеспечения общественной безопасности, которые согласно статье 72 (часть 1, пункты «б» и «е») Конституции Российской Федерации находятся в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации; законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам (статья 76, части 2 и 5, Конституции Российской Федерации).

На момент принятия оспариваемых нормативных правовых актов действовал Закон Российской Федерации от 10 июля 1992 года №3266-1 «Об образовании», основные положения которого получили развитие в Концепции модернизации российского образования на период до 2010 года, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 29 декабря 2001 года №1756-р, определившей в качестве приоритета образовательной политики равный доступ всех граждан России к образованию разных уровней вне зависимости от места жительства и уровня доходов семьи. Положения указанной концепции, обязательные при разработке и реализации органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации региональных программ развития образования, относили к числу основных условий повышения качества общего образования организацию на селе системы школьных автобусов.

В Республике Татарстан в целях доступности качественного образования в условиях сельской школы, укрепления материально-технической базы общеобразовательных учреждений, расположенных в сельской местности, Кабинетом Министров Республики Татарстан постановлением от 4 марта 2005 года №110 была утверждена Республиканская целевая программа модернизации сети сельских образовательных учреждений на 2005–2007 годы. Одной из задач данной программы было создание системы школьных перевозок учащихся в сельской местности, обеспечивающей равный доступ к образовательным ресурсам. В рамках ее реализации было принято обжалуемое Положение об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденное постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400 «О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан».

Правовые основы обеспечения безопасности дорожного движения на территории Российской Федерации определены Федеральным законом от 10 декабря 1995 года №196-ФЗ «О безопасности дорожного движения». Во исполнение названного Федерального закона приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 8 января 1997 года №2 было утверждено Положение об обеспечении безопасности перевозок пассажиров автобусами, согласно пункту 1.4 которого функции управления деятельностью по удовлетворению потребностей населения в автобусных перевозках и обеспечению безопасности этих перевозок возлагались на органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Кабинет Министров Республики Татарстан, осуществляя возложенные на него полномочия, постановлением от 3 августа 2010 года №615 утвердил Положение об открытии школьного автобусного маршрута.

Таким образом, принимая оспариваемые нормативные правовые акты, Кабинет Министров Республики Татарстан правомерно реализовал полномочия, принадлежащие ему в силу федерального и республиканского законодательства и основанные на взаимосвязанных положениях статей 102 (пункт 1) и 103 Конституции Республики Татарстан, согласно которым Кабинет Министров Республики Татарстан осуществляет в пределах своих полномочий меры по реализации, обеспечению и защите прав и свобод человека и гражданина, охране общественного порядка, а также обеспечивает исполнение на территории Республики Татарстан Конституции Российской Федерации, Конституции Республики Татарстан, федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, законов и иных нормативных правовых актов Республики Татарстан, издает постановления и распоряжения и проверяет их исполнение.

3. Конституция Республики Татарстан, провозглашая Республику Татарстан социальным государством (статья 13), гарантирует общедоступность и бесплатность основного общего образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях (статья 56, часть вторая). Аналогичные положения закреплены в статье 43 (часть 2) Конституции Российской Федерации.

Приведенным конституционным предписаниям корреспондируют положения Конвенции о борьбе с дискриминацией в области образования (принята Генеральной конференцией ЮНЕСКО 14 декабря 1960 года) и статья 13 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, определяющие доступность образования как равные для всех права и возможности его получения, что предполагает не только экономическую доступность (в частности, установление бесплатного начального образования), но и физическую доступность, под которой названные акты понимают безопасную физическую досягаемость образования либо посредством посещения учебного заведения, находящегося на разумном географическом удалении, либо путем получения доступа к современным технологиям.

Исходя из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, обеспечение благополучного и защищенного детства как конституционно признаваемая обязанность государства требует разработки и проведения эффективной правовой политики в этой области, направленной на недопущение дискриминации несовершеннолетних, упрочение гарантий их прав и законных интересов, а также восстановление этих прав в случаях их нарушения, формирование правовых основ гарантий прав ребенка, защиту детей от факторов, негативно влияющих на их физическое, интеллектуальное, психическое, духовное и нравственное развитие (Постановление от 18 июля 2013 года №19-П).

В настоящее время правовое регулирование общественных отношений, возникающих в связи с реализацией права на образование, обеспечением государственных гарантий прав и свобод человека в сфере образования и созданием условий для реализации права на образование, осуществляется на основании Федерального закона от 29 декабря 2012 года №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации». Статьей 34 данного Федерального закона закреплены основные права обучающихся и меры их социальной поддержки и стимулирования, в том числе право на транспортное обеспечение, которое в силу статьи 40 этого же закона предусматривает организацию бесплатной перевозки обучающихся до образовательных организаций и обратно. Федеральным государственным образовательным стандартом среднего общего образования, утвержденным приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 17 мая 2012 года №413 (в редакции приказа Министерства образования и науки Российской Федерации от 29 декабря 2014 года №1645), также установлено, что материально-технические условия реализации основной образовательной программы должны обеспечивать в том числе соблюдение требований к транспортному обслуживанию обучающихся (пункт 24).

Организацию бесплатной перевозки обучающихся до образовательных организаций и обратно в Республике Татарстан предусматривают взаимосвязанные положения статей 22 и 24 Закона Республики Татарстан от 22 июля 2013 года №68-ЗРТ «Об образовании». В соответствии с частью 2 статьи 24 указанного закона Республики Татарстан бесплатная перевозка обучающихся в государственных и муниципальных образовательных организациях, реализующих основные общеобразовательные программы, между поселениями транспортом, предназначенным для перевозки детей, осуществляется учредителями соответствующих образовательных организаций. При этом учредителями муниципальных образовательных организаций в силу пункта 4 части 1 статьи 9 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» являются органы местного самоуправления муниципальных районов и городских округов.

Рассматриваемое Положение об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, определяет порядок организации перевозок учащихся к месту обучения и обратно и общие требования, которым должен отвечать сертифицированный автобус, специально предназначенный для перевозки детей. Из пункта 3 названного положения следует, что решение об открытии школьного автобусного маршрута в целях обеспечения безопасности перевозки учащихся может быть принято только после комплексного обследования маршрута с участием сотрудников органов ГИБДД. При этом данная норма находится в неразрывном единстве с пунктами 2.2, 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, которые по своему смыслу и содержанию представляют собой совокупность требований и последовательных, взаимодополняющих действий, необходимых для открытия, изменения и прекращения действия (закрытия) школьных автобусных маршрутов. Согласно пункту 2.2 Положения об открытии школьного автобусного маршрута техническое состояние автомобильных дорог, улиц, искусственных сооружений, железнодорожных переездов, по которым проходят автобусные маршруты, их инженерное оборудование, порядок их ремонта и содержания должны удовлетворять требованиям безопасности движения, установленным Государственными стандартами Российской Федерации, строительными нормами и правилами, техническими правилами ремонта и содержания автомобильных дорог, другими нормативными документами. Конкретные действия, направленные на оценку указанных дорожных условий, определены в пунктах 2.3 и 2.5 рассматриваемого положения, исходя из содержания которых к ним относятся: формирование органами местного самоуправления комиссии, обследующей школьные автобусные маршруты, из представителей органа местного самоуправления, органов ГИБДД, а также организаций, осуществляющих перевозки детей по этим маршрутам, и других организаций, в ведении которых находятся автомобильные дороги; установление периодичности таких обследований; оформление результатов проведенного комиссией обследования в виде акта, содержащего предложения о проведении неотложных мероприятий, направленных на устранение выявленных недостатков. При этом мотивированный и оформленный в соответствии с установленными требованиями акт комиссионного обследования дорожных условий должен быть передан в организации, уполномоченные устранять выявленные нарушения, определение которых зависит от классификации автомобильных дорог, подразделяющихся, в частности, на автомобильные дороги федерального, регионального или межмуниципального, а также местного значения.

Тем самым по своему правовому содержанию обжалуемые нормы носят организационно-распорядительный характер, определяют для органов местного самоуправления перечень необходимых процедур и мероприятий по оценке соответствия дорожных условий требованиям безопасности дорожного движения и не предполагают, что орган местного самоуправления может по своему усмотрению принять решение о невозможности открытия школьного автобусного маршрута. Напротив, соответствующий орган публичной власти должен предпринять все надлежащие меры для того, чтобы законодательно гарантированное право на транспортное обеспечение обучающихся было реализовано, и не пытаться под любым предлогом найти причины, которые могли бы оправдать необходимость отступлений от принятия решения об открытии школьного автобусного маршрута. Конституционный суд Республики Татарстан обращает внимание на то, что применение оспариваемых нормативных правовых актов не может сводиться только к установлению формального соответствия или несоответствия технического состояния и уровня дорожных условий требованиям безопасности дорожного движения, оно не должно посягать на само существо предоставленного учащимся права на транспортное обеспечение, а также не должно допускать произвола в правоприменительной деятельности, приводящего к нарушению принципов верховенства закона, равенства и справедливости, под-
держания доверия граждан к закону и действиям государства. Таким образом, пункт 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400 «О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан», и пункты 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615, находятся в системном единстве и затрагивают единый комплекс правоотношений, по своему целевому назначению направлены на упорядочивание процедуры оформления разрешительных документов на открытие школьных автобусных маршрутов, на повышение качества перевозок учащихся и обеспечение их безопасности в целом и не создают необоснованных препятствий для открытия школьного автобусного маршрута. Исходя из этого, оспариваемые нормы сами по себе не отменяют, не умаляют и иным образом не нарушают конституционные права человека и гражданина, в том числе права заявителей, и тем самым не противоречат статьям 28 (часть первая) и 56 (части первая и вторая) Конституции Республики Татарстан.

4. Признание обжалуемых заявителями правовых норм соответствующими Конституции Республики Татарстан не препятствует совершенствованию правового регулирования порядка обеспечения безопасной перевозки учащихся образовательных учреждений Республики Татарстан к месту обучения и обратно. Конституционный суд Республики Татарстан считает возможным конкретизацию норм оспариваемого положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615, в части установления требования о передаче акта комиссионного обследования дорожных условий не только в органы, уполномоченные устранять угрожающие безопасности дорожного движения недостатки, но и в органы, на которые возложены полномочия по контролю за исполнением указанного положения. Внесение подобного дополнения в рассматриваемое правовое регулирование в максимальной степени способствовало бы достижению конституционно значимых целей по обеспечению общественного порядка и безопасности в интересах всех граждан, включая обучающихся в общеобразовательных организациях, и согласовывалось бы с Методическими рекомендациями об организации перевозок обучающихся в образовательные организации (письмо Министерства образования и науки Российской Федерации от 29 июля 2014 года №08–988), определяющими основные мероприятия по повышению безопасности дорожного движения и обеспечению прав и законных интересов обучающихся при осуществлении перевозок автобусным транспортом, а также предусматривающими, что акт, в котором перечисляются выявленные недостатки, угрожающие безопасности движения, подлежит передаче в органы, уполномоченные исправлять выявленные недостатки и контролировать результаты этой работы (пункт 2.4).

Такой подход отвечал бы и положениям Декларации прав ребенка (принята Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1959 года), согласно которым ребенок нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту (преамбула); законом и другими средствами ребенку должна быть обеспечена специальная защита и предоставлены возможности и благоприятные условия, позволяющие ему развиваться физически, умственно, нравственно, духовно и в социальном отношении здоровым и нормальным путем и в условиях свободы и достоинства (принцип 2), а также пункту 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 года, устанавливающему, что во всех действиях в отношении детей первоочередное внимание должно уделяться наилучшему обеспечению интересов ребенка.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать пункт 3 Положения об организации перевозок учащихся Республики Татарстан автобусами, специально предназначенными для перевозки детей, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2006 года №400 «О мерах по эффективному использованию школьных автобусов в Республике Татарстан», а также пункты 2.3 и 2.5 Положения об открытии школьного автобусного маршрута, утвержденного постановлением Кабинета Министров Республики Татарстан от 3 августа 2010 года №615 «Об утверждении Положения об открытии школьного автобусного маршрута», соответствующими Конституции Республики Татарстан.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провоз-
   глашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№67-П                             Конституционный суд Республики Татарстан

Именем Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности пункта 3.7, абзаца первого подпункта 4.2.2, абзацев первого и третьего пункта 4.4
Порядка деятельности кладбищ города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 сентября 2014 года №5420, в связи с жалобой гражданина Р.Б.Сказецкого

город Казань  3 марта 2016 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф.Г.Хуснутдинова, судей Р.Ф.Гафиятуллина, Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности пункта 3.7, абзаца первого подпункта 4.2.2, абзацев первого и третьего пункта 4.4 Порядка деятельности кладбищ города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 сентября 2014 года №5420.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина Р.Б.Сказецкого. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявителем правовые положения Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Р.Ф.Гафиятуллина, объяснения сторон – гражданина Р.Б.Сказецкого, представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, – начальника отдела правовой работы, контроля и разрешений Управления по организации ритуальных услуг Исполнительного комитета муниципального образования города Казани Л.С.Абдуллина, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Л.К.Валиуллиной, полномочного представителя Государственного Совета Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан А.А.Ощепкова, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан А.Б.Гревцова, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан – судьи Верховного суда Республики Татарстан Э.С.Каминского, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан – начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Р.Р.Шкаликова, представителя Прокурора Республики Татарстан – начальника отдела по надзору за законностью нормативных правовых актов Управления по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Республики Татарстан А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – заместителя начальника отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан Р.И.Сайфутдиновой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан поступили жалоба гражданина Р.Б.Сказецкого и дополнение к ней на нарушение его конституционных прав и свобод пунктом 3.7, абзацем первым подпункта 4.2.2, абзацами первым и третьим пункта 4.4 Порядка деятельности кладбищ города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 сентября 2014 года №5420 «Об утверждении порядка деятельности кладбищ города Казани» (далее также – Порядок).

Оспариваемыми положениями пункта 3.7 Порядка установлено, что в случае смерти ответственного за место захоронения могила регистрируется на родственника захороненного в данной могиле или ответственного за место захоронения, первым обратившегося с заявлением в Управление по организации ритуальных услуг Исполнительного комитета города Казани (далее – Уполномоченный орган); в случае поступления одновременно двух и более заявлений преимущество при принятии решения о перерегистрации отдается в следующем порядке: супруг, супруга; дети, родители, усыновленные, усыновители; иные родственники в порядке приоритета родственных связей.

В случае возникновения после перерегистрации места захоронения иных лиц, имеющих преимущественное либо равное право в порядке приоритета родственных связей, решение принимается между ними в досудебном либо судебном порядке; отмена предыдущего решения о перерегистрации и перерегистрация захоронения (могилы) на новое лицо осуществляется Уполномоченным органом по письменному заявлению действующего ответственного за место захоронения либо на основании решения суда, при этом копия решения об аннулировании выданного ранее удостоверения направляется заинтересованному лицу.

Абзацем первым подпункта 4.2.2, абзацами первым и третьим пункта 4.4 Порядка предусмотрено, что к заявлению при подзахоронении в существующую могилу прилагаются следующие документы и их копии (заявление принимается исключительно от ответственного за место захоронения): свидетельство о смерти или медицинское свидетельство о перинатальной смерти установленного образца; паспорт ответственного за место захоронения; удостоверение о захоронении установленного образца.

Заявление о подзахоронении в существующую могилу рассматривается представителем Уполномоченного органа на кладбище, при этом проверяются учетные данные, производится выход на место предполагаемого захоронения, сверяются регистрационные данные с фактическими и, при их совпадении, определяется возможность осуществления погребения на данном месте, после чего в случае согласия ответственного за место захоронения на подзахоронение в существующую могилу на заявлении ставится соответствующая отметка-согласование; в получении согласования на подзахоронение в существующую могилу может быть отказано по причине отсутствия ответственного за место захоронения или его согласия на подзахоронение.

Из жалобы гражданина Р.Б.Сказецкого и приложенных к ней копий документов следует, что на Арском кладбище города Казани были захоронены его родственники: отец, дедушка и бабушка. Мать заявителя после смерти его отца, с которым в браке не состояла, но проживала совместно, занималась организацией его похорон, в том числе вопросами предоставления места для захоронения на Арском кладбище города Казани. В 1999 году гражданка Н.А.Жукова, являвшаяся супругой брата матери заявителя, первой подала заявление на перерегистрацию и получила удостоверение владельца захоронения и надгробных сооружений дедушки и бабушки заявителя, а также его отца, а в 2000 году произвела захоронение своего супруга и сына в ту же могилу.

Гражданин Р.Б.Сказецкий обратился в суд с иском к гражданке Н.А.Жуковой и муниципальному казенному учреждению «Управление по организации ритуальных услуг Исполнительного комитета муниципального образования города Казани» об аннулировании удостоверения владельца захоронения и надгробных сооружений, выданного гражданке Н.А.Жуковой, и выдаче данного удостоверения ему, как законному представителю; о перезахоронении ее умершего сына за счет ее личных средств, об устранении препятствий в пользовании захоронением, обязав ее убрать надгробную плиту с могилы его отца, и взыскании денежной компенсации морального вреда. Решением Ново-Савиновского районного суда города Казани от 24 апреля 2015 года, оставленным без изменения судами вышестоящей инстанции, в удовлетворении указанных исковых требований гражданину Р.Б.Сказецкому было отказано.

Заявитель считает, что пункт 3.7 Порядка нарушает его конституционные права и свободы, поскольку данная норма направлена на обеспечение интересов только тех родственников захороненного в могиле или ответственного за место захоронения, которые первыми обратились с заявлением в Уполномоченный орган, а интересы иных родственников не учитывает. Гражданин Р.Б.Сказецкий отмечает, что оспариваемое положение не допускает владения захоронением на паритетной основе, не предусматривает необходимости совершения каких-либо согласительных процедур с другими родственниками при осуществлении захоронения. По его мнению, лицо, получившее удостоверение владельца захоронения, может производить погребение в могилу тел (останков) умерших или погибших родственников по своей линии, вопреки мнению большинства родственников, запрещая при этом производить погребение в нее общих родственников. Кроме того, заявитель указывает, что оспариваемая норма не устанавливает никаких критериев для тех случаев, когда претенденты на использование места захоронения равны между собой по приоритету родственных связей.

Оспаривая конституционность абзаца первого подпункта 4.2.2, абзацев первого и третьего пункта 4.4 Порядка, гражданин Р.Б.Сказецкий полагает, что указанные положения, в силу которых подзахоронение в существующую могилу может осуществляться исключительно по воле ответственного за место захоронения, также нарушают его конституционные права и свободы. Он считает, что разрешение на погребение умершего, приходящегося близким родственником лицу, ранее захороненному в могиле, должно выдаваться близким родственникам умершего без необходимости получения разрешения ответственного за место захоронения.

На основании изложенного гражданин Р.Б.Сказецкий просит Конституционный суд Республики Татарстан признать пункт 3.7, абзац первый подпункта 4.2.2, абзацы первый и третий пункта 4.4 Порядка не соответствующими статьям 28 (части первая и вторая), 29 (часть первая), 32 и 58 Конституции Республики Татарстан, согласно которым все равны перед законом и судом; государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от происхождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образования, языка, политических взглядов и иных обстоятельств; любые формы ограничения прав и свобод либо установление преимуществ граждан по расовым, национальным и другим признакам запрещаются; достоинство личности охраняется государством; ничто не может быть основанием для его умаления; перечисление в Конституции Республики Татарстан основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание и умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина; в Республике Татарстан не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.

В соответствии с частью девятой статьи 3 и частью третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан решает исключительно вопросы права и при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов государственной власти Республики Татарстан, принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются взаимосвязанные положения пунктов 3.7, абзаца первого подпункта 4.2.2 и абзацев первого и третьего пункта 4.4 Порядка деятельности кладбищ города Казани.

2. Оспариваемые заявителем правовые положения регулируют отношения, связанные с погребением и организацией похоронного дела.

Согласно Федеральному закону от 6 октября 2003 года №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» к вопросам местного значения городского округа относятся организация ритуальных услуг и содержание мест захоронения (пункт 23 части 1 статьи 16). Аналогичные положения содержатся в пункте 22 части 1 статьи 15 Закона Республики Татарстан от 28 июля 2004 года №45-ЗРТ «О местном самоуправлении в Республике Татарстан».

В соответствии с абзацем двенадцатым части 14 статьи 40 Устава муниципального образования города Казани, утвержденного решением представительного органа муниципального образования города Казани от 17 декабря 2005 года №3-5, Исполнительный комитет муниципального образования города Казани организует предоставление ритуальных услуг и содержание мест захоронения.

В целях достойного отношения к телам умерших или погибших, обеспечения санитарно-эпидемиологического и социального благополучия населения, регулирования отношений, связанных с погребением тел, останков, праха умерших или погибших, и решения вопросов местного значения в городском округе постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 сентября 2014 года №5420 утвержден Порядок деятельности кладбищ города Казани.

Таким образом, Исполнительный комитет муниципального образования города Казани, утверждая оспариваемый Порядок, правомерно реализовал свои дискреционные полномочия, принадлежащие ему в силу федерального и республиканского законодательства и основанные на взаимосвязанных положениях статей 116 (часть первая) и 118 (часть первая) Конституции Республики Татарстан, предусматривающих, что органы местного самоуправления обеспечивают самостоятельное в соответствии с законом и под свою ответственность решение населением вопросов местного значения.

3. Провозглашая Республику Татарстан правовым государством, Конституция Республики Татарстан возлагает на Республику Татарстан обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина как высшую ценность (статья 1, часть первая; статья 2). В силу положений статьи 32, статьи 33 (часть первая) и статьи 37 (часть первая) Конституции Республики Татарстан достоинство личности охраняется государством; в Республике Татарстан защищаются свобода и неприкосновенность личности; каждому гарантируется свобода совести и вероисповедания.

Как следует из правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 28 июня 2007 года №8-П, право человека быть погребенным после смерти согласно его волеизъявлению, с соблюдением обычаев и традиций, религиозных и культовых обрядов вытекает из Конституции Российской Федерации, ее статей 21, 22, 28 и 29, гарантирующих охрану достоинства личности, право на свободу и личную неприкосновенность, свободу совести и вероисповедания, свободу мысли и слова, мнений и убеждений, и соответствующих общепризнанных принципов и норм международного права, которые в силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации являются составной частью правовой системы Российской Федерации и имеют приоритет перед внутренним законодательством.

Приведенные конституционные положения корреспондируют предписаниям статьи 1 Всеобщей декларации прав человека, согласно которой все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах.

На законодательном уровне право на свободное волеизъявление лица о достойном отношении к его телу после смерти, в частности пожелание быть погребенным на том или ином месте, по тем или иным обычаям или традициям, рядом с теми или иными ранее умершими, получило закрепление в статье 5 Федерального закона от 12 января 1996 года №8-ФЗ «О погребении и похоронном деле», регламентирующего основы организации похоронного дела в Российской Федерации.

Согласно статье 6 названного Федерального закона исполнителями волеизъявления умершего являются лица, указанные в его волеизъявлении, при их согласии взять на себя обязанность исполнить волеизъявление умершего; в случае отсутствия в волеизъявлении умершего указания на исполнителей волеизъявления либо в случае их отказа от исполнения волеизъявления умершего оно осуществляется супругом, близкими родственниками, иными родственниками либо законным представителем умершего; в случае мотивированного отказа кого-либо из указанных лиц от исполнения волеизъявления умершего оно может быть исполнено иным лицом, взявшим на себя обязанность осуществить погребение умершего, либо осуществляется специализированной службой по вопросам похоронного дела.

В целях определения порядка организации похоронного дела, реализации положений Федерального закона «О погребении и похоронном деле», касающихся в том числе содержания мест захоронения и работы специализированных служб по вопросам похоронного дела в Российской Федерации, протоколом Научно-технического совета Госстроя РФ №01-НС-22/1 утверждены Рекомендации о порядке похорон и содержании кладбищ в Российской Федерации. В силу положений пункта 5.18 указанных Рекомендаций оформление документов на повторное захоронение осуществляется на основании письменного согласия лица, на имя которого зарегистрирована могила.

Аналогичные по сути положения закреплены пунктом 2.2.4 Национального стандарта Российской Федерации ГОСТ Р 53107-2008 «Услуги бытовые. Услуги ритуальные. Термины и определения», утвержденного приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 18 декабря 2008 года №516-ст (действовавшего до 1 января 2016 года), и пунктом 2.2.4 Национального стандарта Российской Федерации ГОСТ 32609-2014 «Услуги бытовые. Услуги ритуальные. Термины и определения», утвержденного приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 11 июня 2014 года №551-ст (действует с 1 января 2016 года), из содержания которых следует, что правом дальнейшего использования места захоронения, в частности возможности принятия решений о последующих погребениях, перезахоронениях, установке намогильных сооружений, обладает лицо, ответственное за место захоронения. В качестве лица, ответственного за место захоронения, пункт 2.1.15 указанных национальных стандартов определяет лицо, взявшее на себя обязательство обеспечивать надлежащее содержание места захоронения и постоянный уход за ним.

Федеральный закон «О погребении и похоронном деле» установил, что организация похоронного дела осуществляется органами местного самоуправления (пункт 2 статьи 25), а деятельность на местах погребения осуществляется в соответствии с санитарными и экологическими требованиями и правилами содержания мест погребения, устанавливаемыми органами местного самоуправления (пункт 1 статьи 17).

Между тем, наделяя органы местного самоуправления полномочием по установлению порядка содержания мест погребения, федеральное законодательство не устанавливает каких-либо ограничений в выборе организационно-правовых способов и критериев определения лица, ответственного за место захоронения, в том числе не обозначает в качестве обязательного требования при решении данного вопроса учет мнения всех членов семьи умершего, а также не регламентирует количественный состав лиц, которые одновременно могут быть определены ответственными за место захоронения. В этой связи осуществление правового регулирования указанных вопросов отнесено к исключительной дискреции органов местного самоуправления.

Оспариваемые положения пункта 3.7 Порядка предусматривают механизм перерегистрации захоронения (могилы) на новое лицо в случае смерти лица, ответственного за место захоронения. По своей правовой природе данная норма направлена на определение лица, ответственного за место захоронения, в качестве единственного субъекта, имеющего право на совершение юридически значимых действий, касающихся погребения умершего, а также на разрешение иных вопросов, связанных с регистрацией и учетом места захоронения. При этом Исполнительный комитет муниципального образования города Казани установил, что лицо, ответственное за место захоронения, определяется исходя из времени обращения с соответствующим заявлением, с обязательным соблюдением общеправового принципа приоритета родственных связей. Приведенное правовое регулирование обусловлено предоставленной федеральным законодателем достаточно широкой свободой усмотрения при его осуществлении, а также обоснованно исходит из необходимости обеспечения оперативности при принятии решений о погребении умерших, а также гарантий достойного содержания места захоронения.

Следует отметить, что в соответствии с пунктом 6.4 Порядка лицо, взявшее на себя обязанность по погребению умершего (лицо, ответственное за место захоронения), обязано содержать в надлежащем состоянии могилу, намогильные сооружения, зеленые насаждения и необходимые сведения о захоронениях, своевременно производить поправку могильных холмов, скос травы, ремонт и окраску намогильных сооружений, расчистку прилегающей территории, проходить плановую перерегистрацию. Тем самым оспариваемый Порядок не только предоставляет лицу, ответственному за содержание места захоронения, определенные права, но и накладывает на него определенные обязанности.

Оспариваемые положения подпункта 4.2.2 и пункта 4.4 Порядка определяют процедуру подзахоронения в существующую могилу и предусматривают в качестве обязательного условия его оформления согласие лица, ответственного за место захоронения. Целевым предназначением обжалуемых норм, как это следует из их содержания и смысла, является упорядочение процедуры подзахоронения умершего в существующую могилу с тем, чтобы обеспечить право на погребение близких родственников, с соблюдением морально-этических норм, санитарно-эпидемиологических правил и нормативов, а также не допустить, вопреки доводам заявителя, использования существующей могилы для захоронения в ней посторонних лиц, и, следовательно, данные нормы направлены на достижение полноты защиты интересов населения в указанном аспекте, а также находятся в неразрывном единстве с положениями пунктов 3.7 и 6.4 Порядка, касающимися определения статуса лица, ответственного за место захоронения, его прав и обязанностей.

Следовательно, приоритетность права лица, ответственного за место захоронения, при решении вопросов, касающихся использования места захоронения, производно от бремени возложенных на него обязательств, связанных как с обеспечением погребения умершего, так и с содержанием самого места захоронения.

Такой подход корреспондирует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 28 июня 2007 года №8-П, согласно которой государство, в частности, должно гарантировать достойное отношение к памяти человека, т.е. обеспечивать человеку возможность рассчитывать на то, что и после смерти его личные права будут охраняться, а государственные органы, официальные и частные лица – воздерживаться от посягательства на них.

Относительно доводов гражданина Р.Б.Сказецкого о том, что оспариваемые положения пункта 3.7 Порядка не устанавливают никаких критериев для тех случаев, когда претенденты на использование места захоронения равны между собой по приоритету родственных связей, необходимо отметить следующее. Приводимые гражданином Р.Б.Сказецким доводы свидетельствуют о том, что нарушение своих конституционных прав он связывает с отсутствием непосредственно в тексте оспариваемого Порядка конкретных условий, позволяющих определить ответственного за место захоронения в случае подачи заявлений о перерегистрации места захоронения несколькими лицами, имеющими равное право в порядке приоритета родственных связей.

Между тем, по смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, степень определенности правового регулирования должна оцениваться путем выявления всей системы взаимосвязей правовых предписаний и с учетом особенностей реализуемых прав и законных интересов граждан (постановления от 23 сентября 2014 года №24-П, от 17 февраля 2015 года №2-П и от 16 июля 2015 года №22-П).

В этой связи Конституционный суд Республики Татарстан обращает внимание на то, что пункт 3.7 Порядка предусматривает возможность возникновения подобных спорных ситуаций, допуская их разрешение как в досудебном, так и в судебном порядке. Применительно к предмету рассмотрения по настоящему делу данные положения оспариваемой нормы по своему смыслу предполагают, что родственники, претендующие на получение статуса лица, ответственного за место захоронения, имеют возможность самостоятельно разрешить этот вопрос между собой, в противном случае их спор подлежит разрешению в суде общей юрисдикции. Тем самым неурегулированность указанных критериев непосредственно в оспариваемом Порядке, на что ссылается заявитель, не свидетельствует о неопределенности его содержания и исключает возможность произвольного правоприменения его положений, поскольку в рамках судебного разбирательства, с учетом специфики рассматриваемых правоотношений, в каждом конкретном случае подлежат установлению все обстоятельства, имеющие отношение к предмету данного спора, в том числе особенности правового положения лиц, претендующих на получение статуса лица, ответственного за место захоронения. Это подтверждается практикой Конституционного Суда Российской Федерации, который в своих решениях неоднократно указывал, что в рамках конституционных гарантий права на судебную защиту суд при рассмотрении дела обязан исследовать по существу его фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы (постановления от 5 июня 2012 года №13-П, от 27 октября 2015 года №28-П, Определение от 14 января 2016 года №1-О).

С учетом изложенного установленное пунктом 3.7, абзацем первым подпункта 4.2.2, абзацами первым и третьим пункта 4.4 Порядка правовое регулирование отвечает требованиям конституционного принципа справедливости и само по себе не может рассматриваться как ограничивающее конституционные права и свободы граждан. Не может оно рассматриваться и как нарушающее принцип равенства, гарантированный в соответствии со статьей 28 Конституции Республики Татарстан, так как, вопреки доводам заявителя, возможность приобретения статуса лица, ответственного за место захоронения, в равной мере распространяется на всех лиц, обратившихся в Уполномоченный орган с соответствующим заявлением, с учетом времени обращения и исходя из приоритета родственных связей.

Как неоднократно отмечал Конституционный суд Республики Татарстан, ссылаясь на правоприменительную практику Комитета по правам человека, осуществляющего контроль за реализацией Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года, право на равенство перед законом и на равную защиту закона без всякой дискриминации не означает, что любые различия в обращении являются дискриминационными (постановления от 10 июля 2013 года №54-П, от 25 марта 2014 года №58-П), в связи с чем дифференциация, основанная на резонных и объективных критериях, не равнозначна запрещенной дискриминации по смыслу статьи 26 Пакта (пункт 13 решения Комитета от 9 апреля 1987 года №182/1984).

Таким образом, оспариваемые гражданином Р.Б.Сказецким положения направлены на реализацию права граждан на по­гребение, обеспечение единого порядка содержания мест захоронений на территории всех существующих и вновь образуемых кладбищ города Казани и сами по себе не отменяют, не умаляют и иным образом не нарушают конституционные права граждан, в том числе заявителя, и тем самым не противоречат Конституции Республики Татарстан, ее статьям 28 (части первая и вторая), 29 (часть первая), 32 и 58.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 6, 63, частями первой и второй статьи 66, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать пункт 3.7, абзац первый подпункта 4.2.2, абзацы первый и третий пункта 4.4 Порядка деятельности кладбищ города Казани, утвержденного постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 сентября 2014 года №5420 «Об утверждении порядка деятельности кладбищ города Казани», соответствующими Конституции Республики Татарстан.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№66-П                             Конституционный суд Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности части 4 статьи 3 и части 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан от 25 декабря 2012 года № 91-ЗРТ «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан» в связи с жалобой гражданина Г.З. Нуриахмета

 город Казань, 1 декабря 2015 года

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф. Г.Хуснутдинова, судей Р.Ф.Гафиятуллина, Л.В.Кузь-
миной, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан  «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности части 4 статьи 3 и части 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан от 25 декабря 2012 года № 91-ЗРТ «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан».

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина Г.З. Нуриахмета. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявителем правовые положения Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Р.А.Сахиевой, объяснения сторон — гражданина Г.З.Нуриахмета, представителей органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, — председателя Комитета Государственного Совета Республики Татарстан по законности и правопорядку Ш.Ш.Ягудина, первого заместителя министра юстиции Республики Татарстан Р. И.Загидуллина, начальника отдела по вопросам финансового и трудового законодательства правового управления Аппарата Исполнительного комитета муниципального образования города Казани А. В.Токмакова, специалиста, приглашенного в судебное заседание по ходатайству представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, — ведущего советника отдела автомобильного транспорта Министерства транспорта и дорожного хозяйства Республики Татарстан А. Н.Муллина, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан — заведующего отделом по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Д. И.Махмутова, полномочного представителя Государственного Совета Республики Татарстан — начальника Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан А. А.Ощепкова, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан — Правительства Республики Татарстан — заведующего сектором административного права и систематизации законодательства Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан Д. Н.Латыповой, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан — судьи Верховного суда Республики Татарстан Р. С.Ибрагимова, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан — заместителя начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан Т. Р.Гиззятова, представителя Прокурора Республики Татарстан — заместителя Прокурора Республики Татарстан Г. С.Галимова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан — заместителя начальника отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан Р. И.Сайфутдиновой, при участии в судебном заседании переводчика — доцента кафедры общего и тюркского языкознания Института филологии и межкультурной коммуникации им. Льва Толстого Казанского федерального университета Р.М. Болгаровой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан обратился гражданин Г.З.Нуриахмет с жалобой на нарушение его конституционных прав и свобод частью 4 статьи 3 и частью 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан от 25 декабря 2012 года № 91-ЗРТ «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан». Согласно части 4 статьи 3 оспариваемого Закона Республики Татарстан в администрациях муниципальных образований и в уполномоченном Кабинетом Министров Республики Татарстан органе исполнительной власти определяются должностные лица и (или) структурные подразделения, ответственные за прием уведомлений о проведении публичных мероприятий. Обжалуемая часть 2 статьи 11 предусматривает, что заключение органа исполнительной власти Республики Татарстан, уполномоченного в области транспорта и дорожного хозяйства, об обстоятельствах, препятствующих проведению публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, используемых для транспорта общего пользования, является основанием для доведения уполномоченным Кабинетом Министров Республики Татарстан органом исполнительной власти или органом местного самоуправления, в который подается уведомление о проведении публичных мероприятий в сроки, установленные Федеральным законом от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», до сведения организатора публичного мероприятия обоснованного предложения об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия.

Как следует из жалобы и приложенных к ней копий документов, гражданин Г.З. Нуриахмет, являясь членом общественной организации «Всетатарский общественный центр», неоднократно подавал в Исполнительный комитет муниципального образования города Казани уведомления о проведении данной общественной организацией публичных мероприятий в форме митингов и пикетирований, на которые получал отказы в их согласовании, в том числе потому, что ранее в заявленных местах запланированы другие публичные мероприятия.

Заявитель в своей жалобе также указывает, что им было подано уведомление о проведении митинга на площади Султан-Галиева, в проведении которого ему было отказано по причине того, что на данной территории организована платная муниципальная парковка. Между тем он считает, что парковка, как составляющая часть автомобильной дороги, относится к объектам транспортной инфраструктуры, в связи с чем основанием для отказа в проведении публичного мероприятия может быть предусмотренное частью 2 статьи 11 оспариваемого Закона Республики Татарстан заключение органа исполнительной власти Республики Татарстан, уполномоченного в области транспорта и дорожного хозяйства, об обстоятельствах, препятствующих проведению публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, используемых для транспорта общего пользования. Однако, как указывает заявитель, с содержанием данного заключения он ознакомлен не был.

По мнению гражданина Г.З.Нуриахмета, оспариваемые законодательные положения не устанавливают порядок приема и рассмотрения должностными лицами и (или) структурными подразделениями органов местного самоуправления поступивших уведомлений, в частности, не определяют ответственных за рассмотрение уведомлений о проведении публичных мероприятий и порядок ознакомления организаторов публичных мероприятий с ранее поданными уведомлениями о проведении данных мероприятий, в том числе путем размещения соответствующей информации на официальном сайте органов публичной власти в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», а также не содержат правового механизма доведения до сведения организаторов публичного мероприятия заключения органа исполнительной власти Республики Татарстан, уполномоченного в области транспорта и дорожного хозяйства, об обстоятельствах, препятствующих проведению публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, используемых для транспорта общего пользования.

На основании изложенного гражданин Г.З.Нуриахмет просит Конституционный суд Республики Татарстан признать часть 4 статьи 3 и часть 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан» не соответствующими статьям 28 (часть первая), 43, 48 (часть первая) и 58 (часть вторая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым все равны перед законом и судом; граждане в Республике Татарстан имеют право в соответствии с законом собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование; каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом; в Республике Татарстан не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются часть 4 статьи 3 и часть 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан от 25 декабря 2012 года № 91-ЗРТ «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан».

2. Защита прав и свобод человека и гражданина, обеспечение законности и правопорядка, общественной безопасности согласно Конституции Российской Федерации относятся к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (статья 72, пункт «б» части 1). По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации; законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам (статья 76, части 2 и 5 Конституции Российской Федерации).

Правовое регулирование проведения собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях». В случаях, предусмотренных данным Федеральным законом, нормативные правовые акты, касающиеся обеспечения условий проведения собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований, издают Президент Российской Федерации, Правительство Российской Федерации, принимают и издают органы государственной власти субъектов Российской Федерации (часть 1 статьи 1).

В соответствии с пунктом 2 статьи 75 Конституции Республики Татарстан законодательное регулирование, в том числе по предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов в пределах полномочий Республики Татарстан, относится к ведению Государственного Совета Республики Татарстан.

Таким образом, принимая Закон Республики Татарстан «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан», Государственный Совет Республики Татарстан исходил из установленного Конституцией Российской Федерации разграничения предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов и правомерно реализовал полномочие, принадлежащее ему в силу статьи 75 (пункт 2) во взаимосвязи со статьями 29 (часть третья) и 43 Конституции Республики Татарстан.

3. Согласно статье 43 Конституции Республики Татарстан граждане в Республике Татарстан имеют право в соответствии с законом собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование. Данная норма корреспондирует аналогичным по сути положениям статьи 31 Конституции Российской Федерации.

В целях обеспечения реализации права граждан Российской Федерации на свободу мирных собраний федеральный законодатель регламентировал в Федеральном законе «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» основы порядка организации и проведения публичных мероприятий.

Как следует из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, предусмотрев в Федеральном законе «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» лишь основные требования (общие начала), относящиеся к уведомлению о проведении публичного мероприятия, федеральный законодатель исходил из того, что детализированная регламентация порядка подачи уведомления подлежит закреплению на уровне законов субъектов Российской Федерации, притом что вводимые ими организационно-процедурные механизмы могут быть различными, но в любом случае должны отвечать предназначению правового регулирования в этой сфере, выраженному в преамбуле названного Федерального закона, а именно обеспечению реализации установленного Конституцией Российской Федерации права граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирование, и обеспечивать организаторам публичных мероприятий реальную возможность соблюдения относящихся к срокам подачи уведомления нормативных требований, с тем чтобы признаваемое Конституцией Российской Федерации право на свободу мирных собраний не стало иллюзорным (Постановление от 13 мая 2014 года № 14-П).

3.1. Одним из существенных элементов установленного Федеральным законом «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» механизма реализации права на свободу мирных собраний является обязанность организатора публичного мероприятия подать в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления уведомление о проведении публичного мероприятия в порядке, предусмотренном статьей 7 названного Федерального закона. Частью 2 данной статьи предусмотрено, что порядок подачи уведомления о проведении публичного мероприятия в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления регламентируется соответствующим законом субъекта Российской Федерации.

В рамках предоставленных дискреционных полномочий республиканский законодатель установил такой порядок в статье 3 оспариваемого Закона Республики Татарстан, исходя из содержания частей 1, 2 и 3 которой следует, что уведомление о проведении публичного мероприятия подается в письменной форме в уполномоченный Кабинетом Министров Республики Татарстан орган исполнительной власти либо в администрацию муниципального образования (далее — уполномоченный орган), в зависимости от места проведения публичного мероприятия. При этом одним из элементов данного порядка выступает предусмотренная частью 4 рассматриваемой статьи обязанность уполномоченного органа определить должностные лица и (или) структурные подразделения, ответственные за прием уведомлений о проведении публичных мероприятий.

По своей правовой природе и целевому назначению оспариваемое заявителем регулирование направлено на обеспечение требований по соблюдению уведомительного порядка проведения публичных мероприятий, а также определение органа, выполняющего функции по приему и рассмотрению уведомлений о проведении публичных мероприятий.

Порядок рассмотрения уведомлений о проведении публичных мероприятий в городе Казани регламентирован постановлением Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 октября 2015 года № 3713 «О порядке рассмотрения Исполнительным комитетом г. Казани уведомлений о проведении публичных мероприятий», положения которого идентичны по своему смыслу и содержанию положениям ранее действовавшего постановления руководителя Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 20 марта 2007 года № 448. В силу подпункта 1.1.3 пункта 1 постановления Исполнительного комитета муниципального образования города Казани от 12 октября 2015 года № 3713 рассмотрение уведомления о проведении публичного мероприятия в городе Казани и назначение по нему уполномоченного представителя Исполнительного комитета города Казани оформляются письменным распоряжением руководителя Аппарата данного органа по представлению отдела по развитию языков и взаимодействию с общественными организациями Аппарата Исполнительного комитета города Казани.

Тот факт, что конкретное должностное лицо и (или) структурное подразделение, ответственное за рассмотрение уведомления о проведении публичного мероприятия, определяется не в оспариваемом Законе Республики Татарстан, а в подзаконном нормативном правовом акте, не может рассматриваться как нарушение прав и свобод человека и гражданина, поскольку по смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 12 июля 2006 года № 378-О, подзаконный акт лишь конкретизирует положение, уже закрепленное на законодательном уровне, а сам по себе бланкетный характер нормы еще не свидетельствует о ее неконституционности, — конституционно-правовой смысл таких предписаний выявляется исходя из их оценки в системе действующих правовых актов.

Следовательно, оспариваемая норма в системном единстве с указанным правовым регулированием не содержит каких-либо ограничений для реализации гражданами конституционного права на свободу мирных собраний. Кроме того, закрепление на законодательном уровне конкретных должностных лиц и (или) структурных подразделений органов местного самоуправления, ответственных за прием уведомлений о проведении публичных мероприятий, явилось бы недопустимым вмешательством законодателя Республики Татарстан в компетенцию органов местного самоуправления и повлекло бы за собой нарушение конституционного принципа самостоятельности местного самоуправления.

Относительно доводов заявителя об отсутствии в оспариваемой норме положений, определяющих порядок ознакомления организаторов публичных мероприятий с ранее поданными уведомлениями о проведении аналогичных мероприятий в одном и том же месте в одно и то же время, Конституционный суд Республики Татарстан отмечает, что Федеральный закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» не предусматривает установления подобного правового регулирования, а также не содержит предписаний в адрес законодателя субъекта Российской Федерации о необходимости его регламентации.

Между тем в рамках реализации своих правотворческих полномочий республиканский законодатель установил порядок информирования граждан о поданных организаторами публичных мероприятий уведомлениях о проведении публичных мероприятий в специально отведенных местах. Так, согласно части 5 статьи 5 Закона Республики Татарстан «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан» информация о поданном организаторами публичных мероприятий уведомлении о проведении публичных мероприятий в специально отведенном месте размещается на сайте уполномоченного органа, в который подано уведомление о проведении публичных мероприятий, в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в день получения уведомления с указанием даты, времени и места проведения публичных мероприятий. Приведенное правовое регулирование обусловлено тем, что в соответствии с частью 2 статьи 4 оспариваемого Закона Республики Татарстан публичные мероприятия, как правило, проводятся в специально отведенных местах.

При таких обстоятельствах неурегулированность порядка информирования граждан о поданных организаторами публичных мероприятий уведомлениях непосредственно в части 4 статьи 3 оспариваемого Закона Республики Татарстан, на что ссылается заявитель, сама по себе не может рассматриваться как нарушение прав граждан собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.

Таким образом, положения части 4 статьи 3 оспариваемого Закона Республики Татарстан и утвержденный уполномоченным органом порядок рассмотрения уведомлений о проведении публичных мероприятий составляют единый комплекс норм, юридическая сила которых реализуется только путем применения их в совокупности, и тем самым не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права и свободы человека и гражданина, в том числе и гражданина Г.З.Нуриахмета. 

3.2. Из содержания положений части 3.1 статьи 8 Федерального закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» следует, что порядок проведения публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, используемых для транспорта общего пользования и не относящихся к местам, в которых проведение публичного мероприятия запрещено, определяется законом субъекта Российской Федерации с учетом требований данного Федерального закона, а также требований по обеспечению транспортной безопасности и безопасности дорожного движения, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами.

Указанный порядок регламентирован в статье 10 Закона Республики Татарстан «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан». Согласно части 2 данной статьи организатор публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, используемых для транспорта общего пользования, направляет в уполномоченный орган уведомление о проведении публичного мероприятия (за исключением собрания и пикетирования, проводимого одним участником) в письменной форме в сроки, установленные вышеназванным Федеральным законом. В силу частей 3 и 4 указанной статьи уполномоченный орган после получения уведомления о проведении публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, используемых для транспорта общего пользования (далее — объекты транспортной инфраструктуры), направляет копию уведомления в орган исполнительной власти Республики Татарстан, уполномоченный в области транспорта и дорожного хозяйства, который по результатам его рассмотрения дает официальный ответ с мотивированным заключением, в том числе с учетом мнения субъекта транспортной инфраструктуры, о возможности проведения публичного мероприятия на объекте транспортной инфраструктуры.

При этом республиканский законодатель установил исчерпывающий перечень случаев, препятствующих проведению публичных мероприятий на объектах транспортной инфраструктуры. В соответствии с частью 1 статьи 11 оспариваемого Закона Республики Татарстан заключение органа исполнительной власти Республики Татарстан, уполномоченного в области транспорта и дорожного хозяйства, об обстоятельствах, препятствующих проведению публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, выдается в случаях: если объект транспортной инфраструктуры находится в аварийном состоянии и проведение публичного мероприятия на его территории создает угрозу здоровью и безопасности участников публичного мероприятия; если на момент планируемого публичного мероприятия на объекте транспортной инфраструктуры проводятся ремонтные работы; если проведение публичного мероприятия создает препятствие (ограничение) для использования объекта транспортной инфраструктуры гражданами или требует полной остановки движения транспортных средств на объектах транспортной инфраструктуры.

Указанное заключение, в силу оспариваемой части 2 данной статьи, является основанием для доведения уполномоченным органом, в который подается уведомление о проведении публичных мероприятий, до сведения организатора публичного меро-
приятия обоснованного предложения об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия.

По смыслу приведенного правового регулирования заключение органа исполнительной власти Республики Татарстан, уполномоченного в области транспорта и дорожного хозяйства, об обстоятельствах, препятствующих проведению публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры, выступает в качестве основания для отказа в согласовании проведения публичного мероприятия в заявленном организатором данного мероприятия месте и (или) времени. Следовательно, в таком заключении исчерпывающим образом должны быть указаны все обстоятельства, препятствующие проведению публичного мероприятия.

Часть 2 статьи 11 оспариваемого Закона Республики Татарстан по своему содержанию и конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования устанавливает, что в случае отказа в согласовании проведения публичного мероприятия на объектах транспортной инфраструктуры уполномоченный орган, в который подано уведомление о его проведении, обязан довести до сведения организатора публичного мероприятия не только информацию о наличии указанного заключения, но и его содержание, с указанием законодательно установленных случаев, препятствующих проведению публичного мероприятия, послуживших основанием для отказа в согласовании заявленного публичного мероприятия. При этом само по себе решение об отказе в согласовании проведения публичного мероприятия не должно допускать нарушений принципов равенства и верховенства закона, справедливости, поддержания доверия граждан к закону и действиям государства.

Такой подход в полной мере соотносится с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, который неоднократно указывал, что предложение об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия обязательно должно быть мотивированным и вызываться либо необходимостью сохранения нормального и бесперебойного функционирования жизненно важных объектов коммунальной или транспортной инфраструктуры, либо необходимостью поддержания общественного порядка, обеспечения безопасности граждан (как участников публичного мероприятия, так и лиц, которые могут находиться в месте его проведения в определенное для этого время), либо иными подобными причинами (определения от 2 апреля 2009 года № 484-О-П, 1 июня 2010 года № 705-О-О, постановления от 18 мая 2012 года № 12-П, от 14 февраля 2013 года № 4-П).

Это согласуется также с общепризнанными принципами и нормами международного права, в том числе закрепленными в Международном пакте о гражданских и политических правах, статья 21 которого, признавая право на мирные собрания, допускает введение обоснованных его ограничений, налагаемых в соответствии с законом и необходимых в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц.

С учетом изложенного часть 2 статьи 11 рассматриваемого Закона Республики Татарстан по своему содержанию и целевому предназначению направлена на защиту прав и свобод как лиц, участвующих в публичных мероприятиях, так и лиц, в них не участвующих, исходит из целей сохранения нормального и бесперебойного функционирования объектов транспортной инфраструктуры и обеспечения законности, правопорядка и общественной безопасности в целом и тем самым не нарушает права заявителя.

Таким образом, положения части 4 статьи 3 и части 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан» не посягают на само существо права на свободу мирных собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований, не создают ограничений организации и проведению публичного мероприятия, участию в нем граждан и тем самым по своему содержанию, вопреки утверждению заявителя, не отменяют, не умаляют и иным образом не нарушают конституционные права человека и гражданина и не противоречат Конституции Республики Татарстан, в том числе ее статьям 28 (часть первая), 43, 48 (часть первая) и 58 (часть вторая).

4. Признание оспариваемых заявителем норм соответствующими Конституции Республики Татарстан не препятствует дальнейшему совершенствованию правового регулирования порядка подачи уведомления о проведении публичного мероприятия.

В целях обеспечения принципов юридического равенства и справедливости, а также более полного и оперативного информирования организатора публичного мероприятия о ранее поданных другими организаторами публичных мероприятий уведомлениях, Конституционный суд Республики Татарстан считает возможным установить на законодательном уровне порядок размещения такой информации на официальных сайтах соответствующих органов публичной власти в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» не только применительно к проведению публичных мероприятий в специально отведенных местах, как это закреплено в части 5 статьи 5 Закона Республики Татарстан «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан», но и при проведении их вне специально отведенных мест.

Данный подход корреспондирует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой законодатель субъекта Российской Федерации при определении в соответствии с федеральным законодательством процедурных правил, касающихся подачи уведомления о проведении публичного мероприятия, может предусматривать дополнительные гарантии права на свободу мирных собраний, если это необходимо для его эффективной реализации в конкретных условиях (Постановление от 13 мая 2014 года № 14-П).

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан

постановил:

1. Признать часть 4 статьи 3 и часть 2 статьи 11 Закона Республики Татарстан от 25 декабря 2012 года № 91-ЗРТ «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан» соответствующими Конституции Республики Татарстан.

2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.

3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№ 65-П     Конституционный суд Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности отдельных положений постановления руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года) в связи с жалобой гражданина В.Ю.Синчугова

23 июня 2015 года, город Казань

Конституционный суд Республики Татарстан в составе Председателя Ф. Г.Хуснутдинова, судей Р.Ф.Гафиятуллина, Л.В.Кузьминой, Р.А.Сахиевой, А.А.Хамматовой, А.Р.Шакараева,

руководствуясь статьей 109 (часть четвертая) Конституции Республики Татарстан, частями пятой и девятой статьи 3, частью первой и пунктом 1 части второй статьи 39, статьями 68, 83, 100, 101 и 103 Закона Республики Татарстан  «О Конституционном суде Республики Татарстан»,

рассмотрел в открытом выездном судебном заседании дело о проверке конституционности отдельных положений постановления руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года).

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина В.Ю.Синчугова. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли оспариваемый заявителем нормативный правовой акт Конституции Республики Татарстан.

Заслушав сообщение судьи-докладчика А.Р.Шакараева, объяснения сторон – гражданина В.Ю.Синчугова, представителя органа, издавшего оспариваемый нормативный правовой акт, – и.о. начальника юридического отдела аппарата Совета Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан Э. Э.Нургалиевой, выступления приглашенных в судебное заседание: представителя Президента Республики Татарстан – главного советника отдела по законопроектной работе Государственно-правового управления Президента Республики Татарстан Р. В.Сидакова, представителя Государственного Совета Республики Татарстан – заведующего отделом гражданского законодательства Правового управления Аппарата Государственного Совета Республики Татарстан И. И.Фаттахова, представителя Кабинета Министров Республики Татарстан – Правительства Республики Татарстан – начальника Правового управления Аппарата Кабинета Министров Республики Татарстан А. Б.Гревцова, представителя Председателя Верховного суда Республики Татарстан – судьи Верховного суда Республики Татарстан Э. С.Каминского, представителя Председателя Арбитражного суда Республики Татарстан – заместителя начальника отдела анализа и обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан А. Р.Бадретдиновой, представителя Прокурора Республики Татарстан – помощника Прокурора Республики Татарстан по взаимодействию с представительными (законодательными) и исполнительными органами государственной власти Республики Татарстан, органами местного самоуправления А.Р.Валиахметова, представителя Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан – ведущего консультанта отдела по вопросам восстановления прав граждан аппарата Уполномоченного по правам человека в Республике Татарстан К. А.Карпухина, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный суд Республики Татарстан

установил:

1. В Конституционный суд Республики Татарстан поступила жалоба гражданина В.Ю.Синчугова на нарушение его конституционных прав и свобод постановлением руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года). Данным постановлением утверждены: Перечень территорий, прилегающих к некоторым организациям и объектам, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №1), Механизм определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №2), а также схемы границ прилегающих территорий для организаций и объектов, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции.

Как следует из содержания жалобы и приложенных к ней копий документов, гражданин В.Ю.Синчугов полагает, что предусмотренный указанным постановлением порядок розничной продажи алкогольной продукции ограничивает его право на осуществление предпринимательской деятельности в этой сфере. В связи с этим он обращался в Камско-Устьинский районный суд Республики Татарстан с заявлением об оспаривании данного постановления, который решением от 26 июня 2014 года отказал в удовлетворении его требований. 

В обоснование своей позиции заявитель указывает, что обозначенные в приложении №1 к обжалуемому им постановлению размеры прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, варьируются от 20 до 100 метров. Тем самым, как он считает, оспариваемое постановление не устанавливает единого значения расстояния для определения границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции. При этом гражданин В.Ю.Синчугов отмечает, что такие объекты, как, например, центр реабилитации инвалидов и дневного пребывания пенсионеров, остановки общественного транспорта, культовые сооружения, являющиеся местами массового скопления граждан, вообще не отнесены к числу организаций и объектов, на прилегающих территориях которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции. Кроме того, заявитель утверждает, что предусмотренный в пункте 3 Механизма определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №2 к обжалуемому постановлению), порядок определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, урегулирован недостаточно четко, поскольку позволяет устанавливать произвольные расстояния до мест, где реализуется алкогольная продукция. В связи с этим, по его мнению, оспариваемое постановление создает дискриминационные условия для отдельных лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, и ограничивает конкуренцию.

На основании изложенного гражданин В.Ю.Синчугов просит признать постановление руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» не соответствующим статьям 17, 20, 22 и 28 (части первая и вторая) Конституции Республики Татарстан, согласно которым основу экономики Республики Татарстан составляет социальное рыночное хозяйство, в котором в соответствии с законом обеспечиваются свобода хозяйственной деятельности и разнообразие форм собственности, равные условия их правовой защиты; экономические отношения строятся на социальном партнерстве между гражданином и государством, потребителем и производителем, работником и работодателем; Республика Татарстан в пределах своих полномочий регулирует развитие экономики посредством программ экономического и социального развития, бюджетной и иной экономической политики, не вмешиваясь в деятельность хозяйствующих субъектов; в Республике Татарстан не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию; государственные органы содействуют развитию малого и среднего бизнеса; граждане Российской Федерации обладают на территории Республики Татарстан всеми правами и свободами и несут равные обязанности в соответствии с Конституцией Российской Федерации, Конституцией Республики Татарстан, общепризнанными принципами и нормами международного права; все равны перед законом и судом; государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от социального и имущественного положения, политических взглядов, рода и характера занятий и иных обстоятельств.

К началу рассмотрения настоящего дела в открытом заседании Конституционного суда Республики Татарстан постановлением Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 12 марта 2015 года №2 «О внесении изменений в постановление руководителя Исполнительного комитета пгт Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» оспариваемое постановление и приложение №1 к нему изложены в новой редакции. Так, для всех упомянутых в данном приложении организаций и объектов установлен единый размер прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, – в зоне не менее 25 метров от входа на обособленную территорию. Вместе с тем в соответствии с частью второй статьи 46 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» в случае если акт, конституционность которого оспаривается, был отменен или утратил силу к началу или в период рассмотрения дела, начатое Конституционным судом Республики Татарстан производство может быть прекращено, за исключением случаев, когда действием этого акта были нарушены конституционные права и свободы граждан. С учетом позиции заявителя, полагающего, что обжалуемый нормативный правовой акт явился правовым основанием нарушения его конституционного права на осуществление предпринимательской деятельности, внесение в него изменений и изложение приложения №1 в новой редакции не может препятствовать проверке конституционности его положений.

В соответствии с частями второй и третьей статьи 68 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» Конституционный суд Республики Татарстан принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его места в системе нормативных правовых актов. Конституционный суд Республики Татарстан принимает постановления только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению в обращении.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного суда Республики Татарстан по настоящему делу являются утвержденные постановлением руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года) Перечень территорий, прилегающих к некоторым организациям и объектам, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №1), а также пункт 3 Механизма определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №2).

2. Оспариваемые заявителем правовые нормы затрагивают сферу защиты прав и свобод человека и гражданина, обеспечения законности, правопорядка, общественной безопасности, которая согласно статье 72 (часть 1, пункт «б») Конституции Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации; законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам (статья 76, части 2 и 5, Конституции Российской Федерации).

Законодательство о государственном регулировании оборота алкогольной продукции в силу статьи 3 Федерального закона от 22 ноября 1995 года №171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» состоит из данного Федерального закона, иных федеральных законов и нормативных правовых актов Российской Федерации, а также принимаемых в соответствии с ними законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.

Исходя из содержания пункта 4 статьи 16 указанного Федерального закона органы местного самоуправления определяют границы земельных участков, непосредственно прилегающих к зданиям, строениям и сооружениям, в которых расположены организации и (или) объекты, где не допускается розничная продажа алкогольной продукции в порядке, установленном Правилами определения органами местного самоуправления границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2012 года №1425. Согласно пункту 8 Правил в решениях органа местного самоуправления определяются границы территорий, прилегающих к организациям и (или) объектам, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, и к данным решениям прилагаются схемы границ прилегающих территорий для каждой организации и (или) объекта. При этом Федеральный закон «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции», равно как и иные федеральные законы и нормативные правовые акты Российской Федерации и принятые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты Республики Татарстан не конкретизируют органы мест-
ного самоуправления, к полномочиям которых отнесено принятие решения по определению таких границ, а также не запрещают реализацию этих полномочий на уровне городских и сельских поселений.

Следовательно, орган местного самоуправления поселка городского типа Камское Устье, определив границы прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых запрещена розничная продажа алкогольной продукции, правомерно реализовал полномочие, принадлежащее ему в силу федерального законодательства и основанное на взаимосвязанных положениях статей 116 (часть первая) и 118 (часть первая) Конституции Республики Татарстан, предусматривающих, что органы мест-
ного самоуправления обеспечивают самостоятельное в соответствии с законом и под свою ответственность решение населением вопросов местного значения.

Указанному правовому регулированию корреспондирует положение пункта 2 статьи 4 Европейской хартии мест-
ного самоуправления от 15 октября 1985 года (вступила в силу для Российской Федерации 1 сентября 1998 года), согласно которому органы местного самоуправления в пределах, установленных законом, обладают полной свободой действий для реализации собственной инициативы по любому вопросу, который не исключен из сферы их компетенции и не находится в ведении какого-либо другого органа власти.

Вместе с тем Конституционный суд Республики Татарстан обращает внимание на форму рассматриваемого муниципального нормативного правового акта. Оспариваемое постановление издано на бланке руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района, а значит, по форме является постановлением руководителя Исполнительного комитета данного муниципального образования. Это подтверждают и акты о внесении в него изменений, исходя из наименования которых изменения вносились именно в постановление руководителя Исполнительного комитета.

Закон Республики Татарстан от 28 июля 2004 года №45-ЗРТ «О местном самоуправлении в Республике Татарстан» (в редакции, действовавшей до 20 декабря 2009 года) прямо предусматривал, что правовые акты, издаваемые главой местной администрации (руководителем исполнительного комитета) муниципального образования, именуются постановлениями и распоряжениями главы местной администрации (пункт 3 статьи 6). Однако Законом Республики Татарстан от 4 декабря 2009 года №62-ЗРТ «О внесении изменений в Закон Республики Татарстан „О местном самоуправлении в Республике Татарстан“, принятым во исполнение Федерального закона от 6 октября 2003 года №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (в редакции от 25 декабря 2008 года №281-ФЗ), было введено новое правовое регулирование, в соответствии с которым правовые акты, издаваемые главами местных администраций, именуются в настоящее время постановлениями и распоряжениями местных администраций.

Таким образом, поскольку оспариваемое постановление принято уже после вступления в силу указанных Федерального закона и Закона Республики Татарстан, при его издании была нарушена законодательно установленная форма правового акта местной администрации. Между тем ее соблюдение обязательно, так как является существенным процессуальным элементом, основанным на требованиях закона. На это указывает и Конституционный Суд Российской Федерации, согласно правовой позиции которого легальность нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти предполагает не только наличие в них определенного, не противоречащего закону нормативного содержания (общего правила), но и соблюдение надлежащей законной формы, порядка принятия и обнародования; в действующей системе правового регулирования судебная проверка такого нормативного акта включает установление его соответствия федеральному закону по содержанию нормативных предписаний, по форме акта, а также по издавшему его субъекту, порядку принятия, опубликования и введения в действие (постановление от 31 марта 2015 года №6-П). Указанная правовая позиция в полной мере применима и в отношении нормативных правовых актов органов местного самоуправления.

Как следует из материалов, изученных Конституционным судом Республики Татарстан при рассмотрении настоящего дела, нарушение формы нормативного правового акта местной администрации не является единичным случаем, а превратилось в сложившуюся, устойчивую практику при издании правовых актов руководителем Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района. Такая практика, хотя она и не соответствует законодательным предписаниям, не рассматривалась ранее правоприменителями как нарушение вытекающих из них требований к форме правового акта местной администрации. Не оспаривается она и заявителем.

При этом Конституционный суд Республики Татарстан принимает во внимание и тот факт, что признание оспариваемого постановления не соответствующим Конституции Республики Татарстан по форме его издания давало бы возможность поставить под сомнение конституционность и других ранее принятых правовых актов руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района, а также глав местных администраций (руководителей исполнительных комитетов) иных муниципальных образований в Республике Татарстан. Такой результат противоречил бы целям конституционного судопроизводства, каковыми в силу статьи 109 Конституции Республики Татарстан являются защита конституционного строя Республики Татарстан, основных прав и свобод человека и гражданина, поддержание верховенства в правовой системе Республики Татарстан и непосредственного действия Конституции Республики Татарстан на всей ее территории.

На основании изложенного Конституционный суд Республики Татарстан в настоящем деле воздерживается от признания не соответствующим Конституции Республики Татарстан постановления руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа      2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года) по форме его издания. Вместе с тем выявленный Конституционным судом Республики Татарстан конституционно-правовой смысл соблюдения законодательно установленного требования к форме правовых актов, издаваемых главой местной администрации (руководителем исполнительного комитета) муниципального образования в Республике Татарстан, является обязательным для всех органов местного самоуправления муниципальных образований в Республике Татарстан (статья 73 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан»).

3. Конституция Республики Татарстан закрепляет, что основу экономики Республики Татарстан составляет социальное рыночное хозяйство, в котором в соответствии с законом обеспечиваются свобода хозяйственной деятельности и разнообразие форм собственности, равные условия их правовой защиты  (статья 17, часть первая). Конституция Российской Федерации также предусматривает, что в Российской Федерации гарантируются единство экономического пространства и свобода экономической деятельности (статья 8, часть 1); каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1).

В то же время Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что данное конституционное право не является абсолютным и потому может быть ограничено федеральным законодателем, который, реализуя свои полномочия по регулированию предпринимательской деятельности, определяет порядок и условия ее осуществления исходя из специфики производства и оборота тех или иных видов продукции как объектов гражданских прав и в соответствии с закрепленными Конституцией Российской Федерации критериями, допускающими возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина только федеральным законом и только в целях защиты закрепленных ею ценностей, в том числе нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц  (постановления от 12 ноября 2003 года №17-П, от 23 мая 2013 года №11-П, определения от 18 марта 2004 года №150-О и от 23 декабря 2014 года №2942-О).

Правовые основы производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции в Российской Федерации установлены Федеральным законом «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции». Согласно абзацу второму пункта 1 статьи 1 данного Федерального закона (в редакции Федерального закона от 18 июля 2011 года №218-ФЗ) государственное регулирование производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и ограничение потребления (распития) алкогольной продукции осуществляются в целях защиты нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан, экономических интересов Российской Федерации, обеспечения безопасности указанной продукции, нужд потребителей в ней, а также в целях контроля за соблюдением законодательства, норм и правил в регулируемой области. 

Особые требования к розничной продаже алкогольной продукции установлены в статье 16 указанного Федерального закона, из содержания пункта 2 которой следует, что не допускается розничная продажа алкогольной продукции в детских, образовательных, медицинских организациях, на объектах спорта, на прилегающих к ним территориях; на оптовых и розничных рынках, на вокзалах, в аэропортах, в иных местах массового скопления граждан и местах нахождения источников повышенной опасности, определенных органами государственной власти субъектов Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, а также на прилегающих к таким местам территориях; на объектах военного назначения и на прилегающих к ним территориях. При этом в силу пункта 4 этой же статьи к прилегающим территориям относятся земельные участки, которые непосредственно прилегают к зданиям, строениям, сооружениям и границы которых определяются решениями органов местного самоуправления в порядке, установленном Правилами определения органами местного самоуправления границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2012 года №1425 «Об определении органами государственной власти субъектов Российской Федерации мест массового скопления граждан и мест нахождения источников повышенной опасности, в которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, а также определении органами местного самоуправления границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции».

Пункт 6 Правил предусматривает, что органы местного самоуправления вправе дифференцированно определять границы территорий, прилегающих к организациям и (или) объектам, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, (далее – прилегающая территория) для установления запрета на розничную продажу алкогольной продукции в стационарных торговых объектах и розничную продажу алкогольной продукции при оказании услуг общественного питания. В силу указанного пункта максимальное значение расстояния от детских, образовательных, медицинских организаций, объектов спорта, оптовых и розничных рынков, вокзалов, аэропортов, иных мест массового скопления граждан и мест нахождения источников повышенной опасности, определенных органами государственной власти субъектов Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, а также объектов военного назначения до границ прилегающих территорий, определяемых органами местного самоуправления, не может превышать минимальное значение указанного расстояния в муниципальном образовании в рамках каждого вида организаций и (или) объектов более чем на 30 процентов.

Виды организаций и объектов, границы прилегающих территорий к которым определены в оспариваемом Пе-
речне, прямо предусмотрены в пункте 2 статьи 16 Федерального закона «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции». Следует отметить, что упомянутый Федеральный закон и федеральное законодательство в целом не предусматривают запрет розничной продажи алкогольной продукции на территориях, прилегающих к указанным в жалобе гражданина В.Ю.Синчугова центру реабилитации инвалидов и дневного пребывания пенсионеров, остановкам общественного транспорта, а также культовым сооружениям. Вследствие этого включение таких объектов в указанный Перечень, на чем фактически настаивает заявитель, выходит за рамки полномочий органа местного самоуправления поселка городского типа Камское Устье. Иное означало бы, по сути, ограничение свободы осуществления предпринимательской деятельности, что в силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации отнесено к исключительной компетенции федерального законодателя.

С учетом изложенного, утверждая Перечень территорий, прилегающих к некоторым организациям и объектам, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №1 к оспариваемому постановлению), орган местного самоуправления поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района правомерно определил как сами организации (объекты), так и размеры прилегающих к ним территорий. При этом размеры указанных территорий дифференцированы в зависимости от вида организаций и объектов, к которым они прилегают, в соответствии с объективно обусловленными критериями, характеризующими в том числе их степень социальной значимости и тождественность, а также с соблюдением законодательно допустимых пределов соотношения между минимальным и максимальным значением расстояний при определении границ прилегающих территорий в рамках одного типа организаций (объектов).

Такой подход корреспондирует правоприменительной практике Комитета по правам человека, осуществляющего контроль за реализацией Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года, о том, что право на равенство перед законом и на равную защиту закона безо всякой дискриминации не означает, что любые различия и условия в обращении являются дискриминационными, в связи с чем дифференциация, основанная на резонных и объективных критериях, не равнозначна запрещенной дискриминации по смыслу статьи 26 Пакта (пункт 13 решения Комитета от 9 апреля 1987 года №182/1984).

Порядок определения на территории поселка городского типа Камское Устье размеров территорий, прилегающих к организациям и объектам, в пределах которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, установлен в пункте 3 Механизма определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №2 к оспариваемому постановлению). Исходя из содержания указанного пункта (в редакции от 15 сентября 2014 года) расстояние от организации и (или) объекта, от входа до входа или границ прилегающих территорий (при наличии) рассчитывается по кратчайшему пути (по прямой линии), без учета искусственных и естественных преград.

Данное правовое регулирование основано на положениях пункта 7 Правил, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2012 года №1425, согласно которым способ расчета расстояния от организаций и (или) объектов, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, до границ прилегающих территорий определяется органом местного самоуправления. Пункт 4 данных Правил предусматривает, что территория, прилегающая к организациям и объектам, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, включает обособленную территорию (при наличии таковой), то есть территорию, границы которой обозначены ограждением (объектами искусственного происхождения), прилегающую к зданию (строению, сооружению), в котором расположены организации и (или) объекты, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции           (далее – обособленная территория), а также территорию, определяемую с учетом конкретных особенностей местности и застройки, примыкающую к границам обособленной территории либо непосредственно к зданию (строению, сооружению), в котором расположены организации и (или) объекты, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции               (далее – дополнительная территория). Дополнительная территория в случае наличия обособленной территории, в соответствии с пунктом 5 этих же Правил, определяется от входа для посетителей на обособленную территорию до входа для посетителей в стационарный торговый объект, а при отсутствии обособленной территории – от входа для посетителей в здание (строение, сооружение), в котором расположены организации и (или) объекты, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, до входа для посетителей в стационарный торговый объект.

Следует отметить, что ни Федеральный закон «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции», ни указанные Правила не устанавливают каких-либо ограничений в выборе способа или методики расчета расстояния от организаций и (или) объектов, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, до границ прилегающих территорий. В этой связи установление конкретных размеров территории, прилегающей к организациям и (или) объектам, в (на) которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, а также выбор способа или методики такого расчета отнесены к исключительной дискреции органа местного самоуправления и зависят от особенностей местности и застройки при определении прилегающих территорий.

Целевым предназначением оспариваемой нормы, как это следует из содержания и смысла Механизма определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции, является обеспечение единообразного подхода к определению размера таких территорий в поселке городского типа Камское Устье. Обжалуемая норма, содержащаяся в пункте 3 указанного Механизма, установлена в соответствии с требованиями федерального законодательства и сама по себе не допускает возможности ее произвольной трактовки в правоприменительной практике. Следовательно, довод заявителя об отсутствии определенности и ясности в содержании оспариваемого пункта является необоснованным.

На основании изложенного рассматриваемые нормативные положения по своей правовой природе направлены на реализацию права на предпринимательскую деятельность в сфере розничной продажи алкогольной продукции с учетом установленного порядка ее осуществления, призванного обеспечить защиту нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан. Вследствие этого такие положения сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие конституционные гарантии свободы предпринимательской деятельности. Не могут они рассматриваться и как нарушающие принцип равенства, гарантированный в соответствии со статьей 28 Конституции Республики Татарстан, так как они, вопреки доводам заявителя, распространяются на всех предпринимателей, занимающихся розничной продажей алкогольной продукции.

Такой подход согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации о том, что государственное регулирование в области производства и оборота такой специфической продукции, относящейся к объектам ограниченно оборотоспособным, как этиловый спирт, алкогольная и спиртосодержащая продукция, обусловлено необходимостью защиты как жизни и здоровья граждан, так и экономических интересов Российской Федерации, обеспечения нужд потребителей в соответствующей продукции, повышения ее качества и проведения контроля за соблюдением законодательства, норм и правил в регулируемой области (постановление от 12 ноября 2003 года №17-П).

Таким образом, утвержденные постановлением руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года) Перечень территорий, прилегающих к некоторым организациям и объектам, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №1), а также пункт 3 Механизма определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №2), по своему содержанию не отменяют, не умаляют и иным образом не нарушают конституционные права заявителя и тем самым не противоречат Конституции Республики Татарстан, в том числе ее статьям 17, 20, 22 и 28 (части первая и вторая).

На основании изложенного, руководствуясь статьей 6, частями первой и второй статьи 66, частями первой, второй и шестой статьи 67, статьями 68, 69, 71 и 73, пунктом 1 части первой статьи 104 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан», Конституционный суд Республики Татарстан постановил:

1. Признать утвержденные постановлением руководителя Исполнительного комитета поселка городского типа Камское Устье Камско-Устьинского муниципального района Республики Татарстан от 29 августа 2013 года №10 «Об определении границ прилегающих к некоторым организациям и объектам территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции» (в редакции от 15 сентября 2014 года) Перечень территорий, прилегающих к некоторым организациям и объектам, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №1), а также пункт 3 Механизма определения границ прилегающих территорий, на которых не допускается розничная продажа алкогольной продукции (приложение №2), соответствующими Конституции Республики Татарстан.

2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.

3. Согласно статье 72 Закона Республики Татарстан «О Конституционном суде Республики Татарстан» настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в газетах «Ватаным Татарстан» и «Республика Татарстан». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного суда Республики Татарстан».

№ 63-П                         Конституционный суд Республики Татарстан

по делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 12 Закона Республики Татарстан от 25 декабря 2012 года № 91-ЗРТ «Об обеспечении условий реализации прав граждан на проведение собраний, митингов, демонстраций, шествий и пикетирований в Республике Татарстан» (в редакции Закона Республики Татарстан от 24 июля 2014 года № 76-ЗРТ) в связи с жалобой граждан А.В.Прокофьева и Х.Г.Миргалимова