Со слезами на глазах вспоминает тетюшанин Иван Авдонин блокаду Ленинграда: «В зиму 1941–1942 годов на невский берег завезли много продуктов, а до центра города (это за 55 километров!) их не на чем доставить. Угля нет, паровозы замерзли. В это время ленинградцы погибали массово…
Железные дороги имели важное значение для победы над фашистской Германией. Они обеспечивали надежную связь тыла с фронтом и зачастую становились единственной надеждой для оставшихся без вооружения и продуктов людей. Как, например, в блокадном Ленинграде, когда дорога из Тихвина была единственной сухопутной коммуникацией, по которой город снабжался продовольствием, оружием, боеприпасами.
Значение этого «золотого ключа» от Ленинграда прекрасно понимал Сталин. Поэтому, когда осенью немецкие войска овладели Тихвином, несмотря на ожесточенные бои под Москвой, советское руководство решило выделить резервы на удаленное от центра направление. 9 декабря 1941 года, не выдержав ударов советской артиллерии и пехоты, фашисты оставили Тихвин.
Именно сюда в 1942 году в составе зенитного бронепоезда для охраны станции от налетов немецких летчиков отправился молодой радист Иван Авдонин.
Три года назад Иван Авдонин по приглашению губернатора Ленинградской области принял участие в торжествах, посвященных 70-летию прорыва блокады Ленинграда. Иван Николаевич, по его словам, был восхищен произошедшими архитектурными и другими изменениями в Санкт-Петербурге, гостеприимством и вниманием жителей Ленинградской области
Родом он из тетюшской деревни Красное Нечасово. Ребенком помогал родителям по хозяйству, которое было немалым – корова, лошадь, ветряная мельница. Не миновала их семью волна коллективизации. Дед Федор был объявлен кулаком и отправлен в заключение.
«Дедушка нам лапти плел, а когда его в заключение забрали, некому стало обувь мастерить, а свою мы уже износили. В магазинах обуви тогда не было», – переживает свои детские воспоминания Иван Николаевич.
Его отца тоже лишили свободы. Дом и хозяйство изъяли. «Эта несправедливость мне запомнилась на всю жизнь», – рассказывает ветеран.
Выйдя из заключения, Николай Авдонин нашел работу в Тетюшах, куда и перевез всю семью. Здесь в 1932 году Иван и пошел в школу, правда, в последнем, восьмом классе недоучился – началась война с финнами. «Сразу в магазинах ничего не стало – ни хлеба, ни продуктов, ни одежды. Потому пришлось пойти в заготзерно, там хоть по три рубля в день платили», – вспоминает сегодня Иван Авдонин.
В марте 1940 года он получил паспорт и пошел работать на городскую электростанцию – сначала масленщиком, а потом машинистом. Уже в те годы население столкнулось с повальным дефицитом продуктов и выдачей хлеба по спискам: «Бывало, по двести граммов давали, иногда по полкило. Списки тех, кто не работает, были в магазинах – им выдавали лишь по двести-триста граммов хлеба», – говорит ветеран.
С началом войны электростанцию, на которой работал Иван, закрыли. Урожай отныне приходилось убирать без машин и лошадей, весь труд ложился в основном на женские плечи – мужчины уходили на фронт. Отец Ивана, покидая родной дом, завещал сыну: «Ванюша, теперь ты старший мужчина в семье, помогай матери».
То был последний раз, когда сын видел своего отца, тот погиб на Калининском фронте в феврале 1942 года.
Летом того же 1942-го Иван Авдонин и сам был направлен в Москву в школу радистов. Дорога до столицы оказалась долгой и изнурительной. «Посадили нас в вагон, закрыли и неделю везли до Москвы, а есть нечего было. Они думали, что мы быстро доедем, а дороги-то все перегружены», – делится воспоминаниями Иван Николаевич.
После обучения он вместе со своими товарищами был определен в состав зенитного бронепоезда. Выдали обмундирование: одна укороченная винтовка, пятнадцать патронов, три каски – и все это на семь человек! Шинели оказались тонкими, как гимнастерки.
Радовала лишь новая радиостанция, привезенная из Горького. Описывая ее вес, Иван Николаевич перечисляет: «Приемник – двадцать килограммов, передатчик – еще двадцать, антенна – восемь. А обслуживали радиостанцию только двое». С этим снаряжением наши бойцы отправились в Ленинградскую область защищать железнодорожные пути.
Тихвин, Пикалево, Синявино и множество других железнодорожных станций охраняли солдаты зенитного бронепоезда. Не один вражеский самолет сбили, чтобы сохранить «артерию жизни». Здесь Авдонину довелось столкнуться со всеми ужасами войны лицом к лицу – смерть, голод, ранения, холод, грязь…
Для солдата Ивана Авдонина война началась в 1942 году – с того момента, когда его отправили в школу радистов под Москвой. С тех пор ему, ставшему впоследствии работником предприятия электросетей, пришлось пройти километры фронтовых дорог…
Со слезами на глазах вспоминает ветеран блокаду: «Из Москвы приказали вывозить ленинградцев в Тихвин. Соорудили пристань: до берега горожан довезут, а дорогу от слабости не выдерживают – уже мертвые».
Солдатам продовольствия тоже не хватало: мерзлая картошка, гнилая свекла, насквозь покрытые плесенью сухари. Однако, бывало, доставалась ложка супа или, точнее, горячей похлебки, в которой плавало пять-шесть горошин.
Бронепоезд из Ленинграда вышел лишь в декабре 1944 года, когда немецкие войска уже отступали к Эстонии. Потом были Рига и Юрмала…
«Нас поставили закрыть железнодорожную дорогу на Ригу, так как 90-тысячная немецкая армия, которую мы к Балтийскому морю отодвинули, могла прорваться и пойти на латвийскую столицу. А снова потерять Ригу мы не имели права. Поэтому нам приказали закрыть дорогу, двадцать дней мы держали оборону, отражая натиск ожесточенного противника».
Здесь и встретил Иван Николаевич весть о Победе. Все кричали «ура!» и в честь долгожданного разгрома Германии дали салют в сторону Берлина. 20 мая немецкая сторона подняла белые флаги, и война для нашего земляка закончилась.
Но домой Авдонин вернулся далеко не сразу: молодого радиста попросили «задержаться» в Латвии. Там он поступил в машиностроительный техникум, затем устроился на чугунно-литейный завод.
Лишь в августе 1947 года во время отпуска удалось выбраться в родные места, где он и остался. Несмотря на то что Авдонину настоятельно рекомендовали быть в Прибалтике, он не смог бросить одинокую мать: «В Риге столько продуктов было, а дома липовые листки варили!»
На городскую электростанцию Иван Николаевич вернулся в 1960 году и еще целых 32 года проработал в системе Буинских электросетей.
