С 2025 года в России запускается программа «Земский работник культуры», которая призвана поэтапно решить проблему дефицита кадров в отрасли. По аналогии с федеральными программами «Земский учитель» и «Земский доктор» единовременная выплата специалистам, которые согласятся переехать на работу в село или небольшой город, составит один миллион рублей. Для тех, кто решит переехать на Дальний Восток, в Донбасс и новые регионы РФ, – два миллиона. Насколько актуальна эта программа для Татарстана, сводится ли она только к раздаче денег и почему вся надежда на возрастных людей, в интервью «РТ» рассказала министр культуры республики Ирада Аюпова.
МИЛЛИОН ЗА ПЕРЕЕЗД
– Ирада Хафизяновна, что на сегодняшний день известно о программе «Земский работник культуры»?
– Главная ее особенность в том, что воспользоваться поддержкой государства смогут не только молодые специалисты, но и люди с большим жизненным и профессиональным опытом, готовые переехать из крупных городов в небольшие населенные пункты.
– С чем это связано?
– Во-первых, с глобальными процессами урбанизации. Мы это видим даже на примере нашей республики. Если сто лет назад 75 процентов ее населения проживало в сельской местности, то сегодня мы наблюдаем ровно обратную ситуацию. При этом традиционный уклад жизни, культура лучше сохраняются в небольших населенных пунктах. Там это происходит само собой, естественным образом. В то время как в мегаполисах культурное пространство насыщено заимствованиями, и сохранить аутентичную культуру удается не всегда.
Кроме этого, национальный проект «Культура» показал, что нужно инвестировать в инфраструктуру. Но остро стоит вопрос нехватки кадров для работы в новых объектах культуры. И это касается не только нашей отрасли. Врачей, педагогов высокой квалификации тоже не хватает. То есть это вызов для всего социального сектора.
– А как это будет происходить на практике? Допустим, человек согласился на переезд, а потом передумал…
– Основанием для выплаты станет факт переезда, который надо будет подтвердить. Но сначала каждый субъект РФ формирует свой реестр вакансий. У нас, например, на будущий год заявлено 20 позиций. И это один из самых высоких показателей в стране. Потому что, на самом деле, все поменять в своей жизни и переехать на новое место – это всегда непросто. К тому же, наша задача состоит не только в том, чтобы формально обеспечить выполнение данного показателя. Мы также несем ответственность за то, чтобы как минимум ближайшие пять лет эти 20 человек продолжали работать в отрасли.
– Полагаете, один миллион рублей будет достаточной мотивацией для этого?
– Многое зависит от того, каким будет менеджмент на уровне самих учреждений культуры. Потому что если сцепки не произойдет и у человека не появится дополнительная мотивация, то проблемы, конечно, будут. Не исключаю, что кто-то предпочтет просто вернуть эти деньги.
ГОРОД ВЫСАСЫВАЕТ РЕСУРСЫ
– Вы сказали, что для участия в программе возраст не имеет значения. Почему вдруг возник этот тренд?
– Программа поддержки молодых специалистов у нас действует уже шесть лет – с 2018 года. Конечно, суммы там небольшие – от 50 тыс. до 100 тыс. рублей, но и они зачастую остаются невостребованными, и мы вынуждены возвращать эти деньги в бюджет. Поэтому я считаю, что лучше, если мы не будем привязаны к возрасту. Вы знаете, многие люди, будучи прекрасными специалистами, ближе к пенсии мечтают вернуться на малую родину. И возвращаются.
При всем том омоложение отрасли остается для нас безусловным приоритетом. Некоторое время назад мы целенаправленно стимулировали молодых людей получать профильное образование, и сегодня почти сто процентов наших специалистов имеют высшее и среднее специальное образование. Другое дело, что не все возвращаются после учебы. Город высасывает человеческие ресурсы. И это при том, что зарплаты в муниципальных учреждениях культуры сегодня вполне конкурентные. Зачастую директор ДК получает больше, чем начальник районного управления культуры. И это, кстати, тоже проблема. Были случаи, когда из госорганов люди переходили на работу в дома культуры, потому что там больше платят. Но специалистов в возрасте до 25 лет у нас по-прежнему мало, всего пять процентов.
«У ВСЕХ ЕСТЬ СЛАБЫЕ И СИЛЬНЫЕ СТОРОНЫ»
– Программа «Земский работник культуры» получит в Татарстане какое-то специфическое наполнение?
– Особенность нашей территории в том, что у нас многие театры находятся в небольших городах. Атнинский, Буинский, Мензелинский… И они тоже подпадают под действие программы. Еще одна значимая для нас позиция – хранители музейных фондов. Это очень ценные и редкие специалисты. Дефицит профессиональных хранителей ощущается даже в Казани. А кроме этого, все время появляются новые направления. Например, в тех же музеях очень дефицитная специальность – куратор выставочных проектов. Не хватает IT-специалистов, которые сегодня даже не предусмотрены в штатном расписании учреждений культуры. И в целом мы оказались перед необходимостью переосмысления профессиональных компетенций, потому что нынешние стандарты в большой степени ориентированы на систему, которая существовала 15-20 лет назад.
– Что можно сказать в целом о потребностях республики в специалистах культурной сферы?
– Если говорить о прогнозных цифрах подготовки специалистов, то это порядка 3000 человек в год, и мы системно работаем в этом направлении. Но сколько из этих трех тысяч молодых людей потом придут работать в учреждения культуры, этого не знает никто.
Честно скажу, мне всегда больно слышать, что человек окончил институт культуры, а работает, допустим, торговым представителем. С другой стороны, сейчас везде идет борьба за кадры, и я не могу сказать, к сожалению, что культура – та отрасль, которая является сегодня привлекательной в плане трудоустройства.
Программа «Земский работник культуры» призвана поэтапно решить проблему дефицита кадров в отрасли, и уже в первый год ее реализации планируется привлечь не менее 1100 специалистов. Всего же, по информации Министерства культуры России, в настоящее время в сельской местности и малых городах требуется более 10 тысяч работников культуры
– А как Татарстан смотрится на фоне других регионов?
– Насколько мне известно, в некоторых регионах реализуют собственные программы, аналогичные «Земскому работнику культуры». Например, в Башкортостане выплачивают по миллиону рублей тем, кто переезжают в сельскую местность. У них эта программа работает не первый год и дает определенные результаты.
Но вообще-то никакой официальной аналитики не ведется, какие регионы смотрятся лучше, какие – хуже. У всех есть свои слабые и сильные стороны. Например, мы в числе лидеров в стране по Пушкинской карте, по активности учреждений культуры в грантовых конкурсах. Да и внутри республики картина разная. Некоторые главы районов системно заботятся о культурном имидже территории, предоставляют специалистам жилье и в целом проводят достаточно эффективную кадровую политику. Это, например, Альметьевский, Кукморский, Мамадышский районы. Или взять тот же Атнинский театр. Вы знаете, что он был создан на базе народного театра с богатой историей, но сам является относительно молодым учреждением культуры. И когда встал вопрос о кадрах, там сразу решили подыскивать людей из сельской местности. Многие из них получили профессиональное образование и вернулись к привычному укладу жизни.
НОВЫЕ СТАНДАРТЫ КУЛЬТУРЫ ДОСУГА
– Нынешний год станет завершающим для нацпроекта «Культура». Назовите, на ваш взгляд, главное, что он привнес в культурный ландшафт республики.
– По-моему, самое ценное – это построение целостной системы выявления и продвижения творческих талантов. А самым ярким проектом в рамках национального проекта я считаю преображение наших детских школ искусств, которое началось с обновления музыкального инструментария, а завершилось капитальным ремонтом и расширением сети ДШИ.
Школы искусств, музейная и библиотечная системы – все они работают сегодня на раскрытие творческого потенциала территории. Воспитание патриотизма также является важным аспектом. Ведь зачастую люди, открывшие в себе творческую жилку, возвращаются на родную землю уже в качестве педагогов и наставников подрастающего поколения. В тех же школах искусств работают специалисты очень высокой квалификации, в том числе с консерваторским образованием.
– А какая судьба ждет уже анонсированные, но незавершенные проекты?
– Большая их часть будет продолжена в рамках национального проекта «Семья». Думаю, это не случайно, поскольку все учреждения культуры так или иначе вовлечены в тему семейного досуга, воспитания детей, семейной психологии. Один из таких проектов – «Махалля» (в тюркоязычных странах «мэхэлле» – это община. – Прим. ред.), который предполагает создание центров межпоколенческой коммуникации. В пяти районах республики они уже действуют. В таких центрах представители старшего поколения, включая бывших педагогов и работников культуры, общаются с детьми, ненавязчиво присматривают за ними и передают свои знания и жизненный опыт. Начиная с каких-то бытовых вещей (девочек учат вышивать, мальчиков – столярничать) и заканчивая морально-этическими нормами. На мой взгляд, этот проект имеет огромный воспитательный потенциал. Однако для успешной его реализации опять же нужны специалисты, которые смогут эффективно администрировать работу таких центров.
– Ирада Хафизяновна, в завершение назовите, пожалуйста, топ-3 главных культурных событий следующего года, который уже не за горами.
– Раис Татарстана Рустам Минниханов объявил 2025-й год в республике Годом защитника Отечества, поэтому у нас запланировано много мероприятий, приуроченных к 80-летию Победы в Великой Отечественной войне. Тема памяти будет доминировать в репертуарной политике, выставочной деятельности, в работе муниципальных учреждений культуры. Это направление станет ключевым.
Вторая важная для нас тема – освоение новой площадки театра имени Камала. Сейчас много споров, что якобы мы размываем его концепцию, но этот же путь мы проходили с Национальной библиотекой. Формирование инфраструктуры нового уровня неизбежно влечет за собой переосмысление социокультурного наполнения площадки. В то же время это совершенно другая история, и сейчас мы готовим целый кейс проектов, которые, я думаю, будут интересны зрителям. Это абсолютно новые стандарты культуры досуга.
И третье направление связано с деятельностью республиканского Центра ремесел, который, мы надеемся, в следующем году откроется в здании бывшего Казанского ЦУМа. Все проекты, которые планируются на этой площадке, так или иначе будут заточены на трансляцию нашего культурного кода. Это не культурный код татар или русских. Это культурный код Татарстана и России. И считывается он так: традиционное – не всегда означает консервативное, традиционное может быть и актуальным, и очень востребованным.
