Трагические события в одной из частей РВСН – Ракетных войск стратегического назначения, дислоцированной в Пермской области, тревожным эхом накануне нынешнего призыва отозвались в республике. Как мы уже сообщали, 25 сентября одна из казанских телекомпаний показала репортаж о похоронах 19-летнего Игоря Федорова, погибшего при несении службы в приуральском поселке Звездный. Родственники его не поверили официальной версии случившегося – самоубийство. Они заподозрили, что Игоря сначала замучили издевательствами, а потом инсценировали самоповешение.

Акцент при освещении ЧП был сделан также на задержке при отправке из Перми “груза-200”. На доставку в республику тела погибшего военным потребовалось аж десять дней. Журналисты предположили, что командование тянуло время, чтобы замести следы и чтобы отметины от побоев на теле погибшего стали неузнаваемыми.

Буквально на следующий день в эфире с разоблачениями в адрес командования этой же дивизии выступила мать Евгения Романова – рядового, бежавшего оттуда сразу после гибели Федорова. Из ее объяснительной записки на имя начальника Московского райвоенкомата Казани следовало, что в части орудовала некая дагестанская “мафия”, сколоченная из числа старослужащих-кавказцев. Они-то и терроризировали Романова. Евгений попал в госпиталь, но “деды” достали его и там. Доведенный до отчаяния, солдат решил вскрыть вены.

Слава Богу, попытка самоубийства в данном случае оказалась неудачной. В этот момент проведать Романова приехала мать. Потрясенная увиденным, она предложила сыну бежать…

Эта информация не на шутку встревожила других родителей. Посыпались жалобы от матерей, которые добавили страстей рассказами о страданиях и унижениях в Звездном других призывников из Татарстана. Говорили, например, что одного из них в госпитале заразили гепатитом, троих жестоко избили и они лежат чуть ли не в реанимации, еще двоих отправили в “психушку” и держат там до сих пор…

Военный комиссариат Татарстана вынужден был обратиться в Госсовет РТ с предложением прояснить ситуацию на месте. Соответствующее приглашение командира дивизии, генерал-майора Бориса Синенко поступило еще 20 сентября. Медлить с проверкой народные депутаты не стали. Кроме представителей прессы, в поездку с целью изучить условия прохождения службы призывников из Татарстана были включены специалисты Татвоенкомата и Минздрава РТ. Делегацию возглавил народный депутат Замил Ягудин – в недавнем прошлом один из руководителей милиции общественной безопасности МВД РТ, человек, не понаслышке знающий об армейском быте.

Что же мы увидели в Пермской области?

Гордость страны

К ракетным частям в Звездном среди пермяков отношение особое. Подчиняются они непосредственно Генштабу ВС РФ и финансируются напрямую из Москвы. Гражданские почитают за счастье устроиться на работу в расположении РВСН, а юноши из областного центра – служить здесь. Членов делегации в один голос заверяли, что Ракетные войска – это элитное подразделение Российской армии и того негатива, о котором идет речь, здесь не может быть.

МЕЖДУ ПРОЧИМ. РВСН призваны играть главную роль в обороне страны в случае глобального военного конфликта. При необходимости они должны обрушить на противника всю мощь нашей атомной “дубины”.

В Пермской области дислоцирована Тернопольско-Берлинская орденов Богдана Хмельницкого и Красного Знамени дивизия, названная так за первые свои героические операции в годы Великой Отечественной войны. Сформирована она в 1943 году, а передислоцирована под Пермь в 1959-м.

Сейчас дивизия защищает российскую территорию от Калининграда до Красноярска. Особенность сил, сосредоточенных в Звездном, состоит в том, что их боеспособность обеспечивается за счет так называемых боевых железнодорожных ракетных комплексов – БЖРК. Это обычные ударные установки, только на рельсах. Такая техника быстро развертывается и нацеливается сразу на несколько объектов. Противник практически не в состоянии засечь подвижный комплекс даже из космоса, поскольку выглядит он как состав из обычных вагонов.

Первые впечатления от Звездного благоприятные. Это тихий, уютный городок с небольшими улочками. О привлекательности службы здесь говорит и тот факт, что около четверти солдат, увольняющихся в запас, изъявляют желание остаться на контракте. В последнее время здесь резко выросло количество девушек-военнослужащих. За два последних года контракт с дивизией подписали почти пятьсот представительниц прекрасной половины.

Внешне все благополучно

В подразделениях, в которых проходят службу ребята из нашей республики, крепкие воинские традиции. Чувствуется, что здесь уважают историю (всюду вывешены стенды, рассказывающие о прошлом дивизии) и дисциплину. В казармах образцовый порядок, чистота. На полу – дорожки, уют помещению придают зеркала и… пальмы, расставленные по углам. Традиционные двухэтажные солдатские койки заменяют обычные “гражданские” с мягкой железной сеткой. В комнатах для досуга рядом с телевизором (или даже видеодвойкой) “живые уголки” – аквариум или живность вроде хомячков или попугаев. На столах – газеты, книги. Их можно заказать в фондах полевой библиотеки.

“Отвести душу” можно и наедине с Богом. Напротив главной площади Звездного одно из сооружений перестраивают под церковь. В свободное от солдатской службы время свою службу проводит приехавший из Перми батюшка Семеон. Командование заверяет, что в дивизии скоро появится и небольшая мечеть.

Пища недуховная

Вряд ли ошибусь, если скажу, что лучшее представление о жизни солдат можно получить в столовой.

На питание одного солдата государство выделяет в среднем по двадцать рублей в сутки. Суммы этой хватает, по словам одного из командиров, лишь на закупки мяса да, быть может, макаронных изделий. Иногда ребят балуют рыбой. А вообще-то в день солдату полагается двести граммов мяса. Эта норма, как нас заверяют провожатые, свято соблюдается.

На муку же, картошку и овощи солдаты зарабатывают сами: привлечение военных к уборке урожая – по-прежнему обычная практика. Спасает и то, что в Звездном есть свои хлебо-, маслозавод и колбасный цех.

Кормят в столовых, которые трижды в день мы аккуратно посещали вместе с солдатами, довольно плотно и вкусно. В обеденном меню вместе с морковным или капустным салатом – четыре блюда. Второе из них – обязательно на выбор, правда, небогатый. Это картошка, каша или макароны. Порции большие. К чаю трижды в день обязателен стандартный кусочек масла, в редких случаях – сыра. Хлеб – в любом количестве. Дважды в неделю повара пекут пироги. Начинка, правда, как правило, скромная – овощная.

И все-таки меню, конечно, однообразное. Командование не может позволить роскоши в виде, например, молочных продуктов или фруктов.

Платят солдатам всего-то ничего – тридцать рублей в месяц. Правда, курящие получают еще и законный месячный паек по двадцать пачек сигарет, а некурящие – эквивалент сахарным песком.

Есть ли правда в словах матери?

Вполне комфортные условия службы не объясняют, однако, элементарного: из-за чего происходят ЧП с военнослужащими в Звездном?

МЕЖДУ ПРОЧИМ. В записке Тамары Романовой, в которой она была вынуждена объяснять райвоенкому причины побега сына со службы, есть любопытный пассаж. Она, только что приехавшая в часть к сыну, узнает, что Евгений находится в госпитале. Сообщивший ей эту тревожную новость майор комментирует: “Вообще-то все казанские нынче как с ума посходили. Вешаются, вскрывают вены, попадают в психбольницы”. “Уверена, – заключает Т.Романова после нескольких разговоров с офицерами и сослуживцами сына, – “деды” запугали новичков угрозами, что забьют некоторых из них до смерти”. Далее в записке следует описание мытарств, которых натерпелся Евгений.

Военные предостерегли журналистов: верить на слово напуганной за судьбу сына женщине нет смысла. Она сгущает краски, чтобы оправдать бесчестный поступок сына.

Вообще-то, сообщил нам командир дивизии Б.Синенко, самоубийства солдат в Звездном крайне редки. Последний случай был весной 1998 года. Погибший нашим земляком не являлся.

Но не могла же многострадальная мать (в Звездном ее объявили чуть ли не сумасшедшей) все выдумать. Что же правда в ее словах?

Кроме того, надо учитывать и то, что командиры различных уровней умеют “работать” с проверяющими комиссиями. Гостям, конечно же, показывают лучшее, солдаты после соответствующей накачки говорят “правильные” речи. Жаловаться рискованно – комиссии-то уезжают, а служить еще долго.

Не исключаю, что аналогичную “подготовку” перед нашим прибытием провели. Вот почему мы с жадностью искали возможности пообщаться с ребятами неформально. И вот какую картину я нарисовал для себя после разговоров.

Солдат сломался

По мнению подавляющего большинства сослуживцев, Е.Романов оказался солдатом “так себе”. По их словам, он просто сломался психологически.

После первых трудностей, связанных с адаптацией к новому окружению, Евгений заметно сник. Оказалось, во время призыва группе ребят, в которую он попал, в военкомате обещали, что служить они останутся в Татарстане. И вдруг – Приуралье…

Нарушать дисциплину начал сразу после принятия присяги – не выходил на дежурства, учения, тренировки. Конечно же, в солдатском и командирском коллективах по отношению к нему сформировалось соответствующее отношение. Ребята посмеивались над ним, командиры – ругали.

Один из земляков Романова рассказал, что Евгений постоянно жаловался на невыносимые солдатские условия, вспоминал о доме, впадал в депрессию.

Побег Романова его товарищи расценили как позорный поступок. После огласки случившегося они подписали открытое письмо для прессы. Свои подписи на нем поставили 32 человека. Вот выдержка из письма: “С первых дней службы в части рядовой Романов всячески стремился уклониться от служебных обязанностей, переложить выполнение поставленных задач на сослуживцев путем симуляции болезней и членовредительства. К уклонению от выполнения требований военной присяги он подстрекал и земляков”.

Официальное объяснение случившемуся комдив Б.Синенко вручил военкому РТ Р.Мустаеву. Цитируем: “Е.Романов всеми путями стремился избежать службы в армии. 31 августа он употребил в пищу карбит с целью попасть в госпиталь. После индивидуальной работы с ним рядовой обещал нормально служить, жалоб и претензий к сослуживцам по поводу неуставных отношений не предъявлял. Однако 4 сентября в третий раз за прохождение службы Романов был госпитализирован с диагнозом “острый бронхит”. Лечение проводилось в полном объеме, жалоб на какие-то притеснения со стороны других больных, проходящих службу, не поступало. Прибывшая 19 сентября мать претензий не предъявляла, однако вечером исчезла вместе сыном”. В письме содержится убедительная просьба вернуть Е.Романова обратно в часть.

Со своей стороны Романов обратился к военкому республики с просьбой оставить его на службе в Татарстане. Пока он находится в госпитале Казанского гарнизона, где проходит комплексное лечебное обследование.

Важно иметь в виду, что дезертиром он не является, поскольку сразу по прибытии в Казань явился в военную комендатуру и объяснил мотивы самовольного оставления части.

Изгой поневоле

Трагичнее история с Игорем Федоровым.

К моменту гибели он успел побывать в госпитале дважды. Здоровый вроде бы парень (это зафиксировала призывная комиссия) заболел непонятно отчего…

В армию он пошел с желанием. Тем не менее служба сразу не заладилась. Отношения с сослуживцами не сложились.

После второй выписки из госпиталя Федорова перевели в небольшое отдаленное подразделение. Обстановка здесь была спокойной, ребята нормально несли службу. Конфликтов не было. Среди солдат, кстати, был земляк Игоря – Вячеслав Соловьев из Высокой Горы. Ни он, ни другие ребята не могли объяснить, почему Федоров упорно не общался с ними. Может быть, сказалась какая-то душевная рана. Но какая?

По заверению офицеров, Федорову дали время адаптироваться и даже предоставили возможность выбрать (!) занятие по душе. Но поблажка особой заинтересованности у Игоря не вызвала. Вскоре, правда, он изъявил желание служить поваром.

А через два дня – 14 сентября – грянул гром. Федоров повесился с помощью собственного ремня на ручке двери в комнате для умывания. Более неудобной позы для сведения с собой счетов трудно придумать. Он мог, скорее, серьезно покалечиться (чтобы комиссия в конце концов уволила его в запас?), чем задохнуться. Странно также, что Федоров не воспользовался более “удобным” для этой цели креплением для плафона освещения, а помещение для самоубийства выбрал с входной дверью, которая подпиралась слабо державшейся щеколдой. Кроме того, в выбранный Федоровым момент шла пересменка, и на помещение, совмещенное с туалетом, был особый спрос. Он знал, что сейчас сюда будут стучаться и, заподозрив неладное, попытаются проникнуть, а значит, вытащат его из петли.

Командование уверено: Федоров не сомневался, что будет спасен, и расценило его суицид как демонстративно-шантажный.

Солдату не писала подруга?

Военнослужащие с ночной смены замешкались, и Игорь пробыл в петле около восьми-десяти минут. Сослуживцы, обнаружив дверь закрытой, тут же выбили ее, освободив Федорова из петли. У него удалось восстановить пульс. Однако было поздно: на следующий день Федоров скончался в реанимации.

Сегодня его родственники сомневаются: как у человека, который пробыл столько времени в петле, может восстановиться пульс? Это наводит на подозрения об избиениях. Между тем на консультации у казанских судмедэкспертов нас заверили, что бессознательное состояние с таким промежутком времени после удушения не является чем-то экстраординарным. Сплошь и рядом встречаются случаи куда более тяжелые.

Другое обвинение в свой адрес – затягивание с доставкой “груза-200” – военные категорически отвергают. Судмедэкспертиза погибшего была проведена 16 сентября. После этого отправить гроб можно было двумя способами: автомашиной или поездом. Поскольку топлива не было, командование сделало ставку на железную дорогу. Из Перми рейс на Казань уходит по четным числам. Оставалось ждать восемнадцатого сентября, о чем и были проинформированы родственники.

Увы, в назначенный день багажного вагона в казанском составе не оказалось. Можно понять состояние встречавших родственников. Военные из Перми сообщили им, что срок доставки отодвинут до 22-го. Однако и в этот день нужного вагона не было. Это подтверждает справка заместителя начальника вокзала “Пермь-II” Л.Пешляевой. И донесение об этом снова летит в Казань. А в нем поистине несуразное предложение – ускорить доставку, для чего срочно приехать в Звездный, естественно, за свой счет. Возмущению родственников не было предела: чего же стоит обороноспособность страны, если военные не могут решить элементарную проблему и одновременно выполнить долг чести – доставить тело погибшего в мирное время при неясных обстоятельствах солдата домой!

Только 24 сентября “груз-200” был отправлен по назначению. Перед погребением гроб вскрыли. Естественно, как написала одна федеральная газета, изменения на теле, тронутом необратимыми процессами, измученные переживаниями родственники приняли за следы избиений. Так пошли гулять слухи о том, что у погибшего якобы сломан нос.

Следователь военной прокуратуры С.Медведюк, который вел дело И.Федорова, категорически отверг домыслы о сломанном носе. По его словам, следствие рассматривало три версии ЧП: убийство, доведение до самоубийства, самоубийство. Имеющиеся материалы, по мнению С.Медведюка, позволили выделить последнюю версию.

И вот на днях стал известен вердикт двухмесячного расследования: смерть И.Федорова наступила в результате самоубийства. Как следует из заключения военной судебно-медицинской экспертизы, у Федорова не было обнаружено каких-либо телесных повреждений, которые бы свидетельствовали о нанесении побоев.

Названа и наиболее вероятная причина, которая толкнула Игоря на крайний шаг. Оказывается, его девушка долго не писала ему. “Вполне возможно, – говорится в соболезновании родственникам командира войсковой части, – что если бы письмо от нее [своей девушки. – А.Л.] Игорь получил на два дня раньше, он не совершил бы данного поступка”.

Солнце из-за туч

Итак, основную причину этих ЧП офицеры видят в неспособности призывников к адаптации в новых условиях.

Конечно, в этом есть доля правды. Кардинальная перемена быта, строгий распорядок дня, непривычные нагрузки, необходимость повиноваться воле старшего по званию… Это неизбежный стресс для любого человека, не только для безусых мальчишек без жизненного опыта, родительского совета. Многие из них впервые оказываются далеко от дома. И когда возникают трения с сослуживцами, некоторые не выдерживают и срываются.

Как правило, самыми тяжелыми являются первые два-три месяца службы. А дальше проблемы психологической совместимости сходят на нет, служба идет, как по накатанному.

Не знаю, как в дальнейшем получится это у Рустама (фамилию не называем по этическим соображениям), но после нашей встречи он обещал продолжить службу с честью.

Он из того же призыва, что Е.Романов и И.Федоров. В конфликте с военным уставом находится с самого начала. Во время нашего пребывания в Звездном Рустам отбывал наказание на гауптвахте. Как нам сообщили, сразу же после прибытия в часть рядовой начал искать повод для уклонения от службы. Попытался вскрыть вены при помощи заточенной монеты. В армии хорошо знают этот прием: покалечиться данным способом можно, а вот погибнуть – вряд ли. Вот почему на сей раз он был отправлен не в госпиталь (до этого сразу после присяги парень пролежал там два месяца), а на “губу”.

Что же выяснилось во время общения с Рустамом? Свое поведение он объяснил умственным затмением. Рассказал, что до такого психического состояния довел себя сам, его никто не избивал, с неуставными отношениями не сталкивался.

Кстати, в прошлом за плечами рядового – девять школьных классов, брошенный техникум, работа ночным сторожем, связи с подростковыми группировками. Будучи школьником, получил серьезную травму головы, пытался покончить с собой.

Оказывается, мальчишки с таким прошлым просто не должны попадать в элитные подразделения армии. Однако Рустам почему-то оказался здесь. На наш взгляд, в этом виновато и командование Звездного, которое обязано контролировать отбор призывников.

Члены татарстанской делегации высказали ряд других критических замечаний в адрес офицеров в случае с Рустамом. Например, содержание на гауптвахте велось с нарушениями условий изоляции. Беспомощными в работе с рядовым оказались местные специалисты-психологи. Чинятся очевидные препятствия его переписке с родными.

В результате мы добились для Рустама сокращения срока пребывания на гауптвахте и даже перевода в другую часть. Прощались, напутствуя его с искренней надеждой, что парень выдержит. Сам он, чувствуется, получил от общения с земляками душевный заряд, передал письмо родителям, на конверте которого нарисовал солнце, выходящее из-за мрачных туч…

Сомнительное пополнение

Вину за ситуацию военные из Звездного возлагают и на местные военкоматы, которые регулярно срывают призыв (недокомплект солдат в Звездном, например, составляет 25 процентов). Подавляющее большинство новичков не столько слабы физически, сколько морально неустойчивы. В этом смысле последнее пополнение из Татарстана, по словам комдива Б.Синенко, было наихудшим.

По разнарядке из Звездного в республику был отправлен наряд на 60 призывников. Пермский представитель специально приезжал в Татарстан, чтобы отобрать ребят. Однако из отобранной группы в 48 человек в Звездном оказалось только… семеро!

Оказалось, в Перми вышла задержка с транспортом – забрать ребят из Звездного было не на чем. Проблема была решена только под конец призыва – 28 июня, когда “подходящих” призывников уже… разобрали другие части!

Причем половина из 48 ребят поступила с дефицитом массы тела, другими физическими недостатками или даже хроническими заболеваниями на ранних стадиях. Оказывается, забирают в армию нынче и таких. В результате к службе, связанной непосредственно с ракетной автоматикой, было рекомендовано условно 13 ребят, не рекомендовано вообще – 22 человека!

По НПУ – нервно-психологической устойчивости (в соответствии со сложными тестами) только один был аттестован по высшему баллу, 14 – более-менее положительно, а вот 18 ребят относятся к четвертой категории НПУ. Таким солдатам не доверят оружие, не допустят к ракетным установкам, не поставят в охрану. Им поручат разве что выполнение задач в подразделениях обслуживания да второстепенных службах.

С начала службы в госпитале на лечении побывало уже 23 татарстанца, из них пятеро – дважды. Имеют высокий уровень так называемого суицидального риска 17 человек. Психологами под наблюдение взяты 19 человек. Один солдат был уволен в запас из-за обнаруженной психопатии сразу по прибытии в часть. Еще двое доставлены в пермские лечебницы и тоже будут, вероятно, уволены.

Вот такие у нас нынче элитные Ракетные войска.

По понятным причинам особое внимание мы уделили характеристике рядового И.Федорова. О мертвых принято говорить только хорошо или ничего. Но… Вот запись психолога из личного дела призывника: “Последняя, четвертая группа НПУ, дезадаптант. Суицидальная предрасположенность. Воспитывался в неблагополучной семье. Отец умер, когда ребенку было два года, мать пропала без вести в 1997 году. Воспитывался бабушкой. Старший брат судим за наркотики, однако является семейным кумиром. В восьмом классе случайно выбил глаз однокласснице. Не рекомендован в подразделение автоматической системы обслуживания (не доверять оружие или технику).”

Вот и судите после этого, случайным ли было это ЧП в Звездном?

Справедливости ради следует сказать, что тот призыв из других регионов также не блистал. У пермяков, к примеру, из 67 ребят 41 человек был отнесен к категории призывников, рекомендованных к службе условно.

Зеркало общества

Каково общество, такова и армия. В беседах с нашей делегацией командование в Звездном не раз с сожалением указывало, что интеллектуальный потенциал рядового состава в последнее десятилетие резко снизился. Более-менее смышленые ребята стремятся в вузы, чтобы получить отсрочку, которую затем продлевают всеми законными и незаконными способами. А богатые даже не “косят”. Они просто откупаются. Это уже в порядке вещей.

МЕЖДУ ПРОЧИМ. В восьмидесятые годы из республики ежегодно призывалось 10-12 тысяч парней. В 1998 году было поставлено под ружье только 6 тысяч человек. Сегодня положение постепенно выправляется за счет усиления преследования незаконно уклоняющихся от призыва.

Кто же попадает в армию и на флот? Самые бедные, случается, не доучившиеся в школе, без высшего образования, из неблагополучных семей, усвоившие в группировках блатной кодекс и полукриминальные замашки.

Вывод из всего такой: необходим скорейший перевод армии на профессиональную основу. Только в этом случае можно надеяться на уменьшение числа подобных ЧП, на то, что грозное оружие, которым располагает страна, окажется в руках здравомыслящих, психологически устойчивых, уверенных в себе, грамотных специалистов военного дела.

А пока…

А пока из случившегося надо делать выводы. Всем – и военкоматам, и родителям, и педагогам. Главный из них – ребят к службе в армии необходимо готовить загодя. А то ведь в школах у нас давно забыли, что такое элементарная начальная военная подготовка.

Впрочем, З.Ягудин сообщил журналистам, что Кабинет Министров РТ уже рассматривает концепцию республиканской программы по военно-патриотическому воспитанию старшеклассников. Но для того, чтобы будущая программа заработала, необходимы деньги. Найдутся ли они?

И еще один момент показался в поездке любопытным. Как правило, призывники из сельской местности адаптируются в армии гораздо увереннее городских. Все нештатные ситуации, которые в последние пять лет зафиксированы в Звездном, связаны с ребятами из крупных городов. Этот момент, видимо, тоже надо учитывать.

Не случайно во время поездки в Звездный состоялось небольшое, но значимое событие. Командование дивизии подписало договор о сотрудничестве с администрацией Высокогорского района. Именно отсюда в Звездный призывается наибольшее число наших ребят. Будем надеяться, проблем со службой у них не возникнет.

P.S. Результаты поездки в поселок Звездный стали на днях одной из тем заседания в Госсовете РТ постоянной Комиссии по социальным вопросам, делам детей и молодежи. Были обсуждены итоги в том числе и того неблагополучного весеннего призыва, причины крайне некачественного состава нынешнего пополнения из Татарстана. Для предупреждения нештатных ситуаций военкомату РТ было рекомендовано ввести телефон “горячей линии”.

Сегодня, набрав в Казани номер 36-45-71 или 76-52-96, сюда можно обратиться по любым вопросам, которые волнуют призывников или их родителей.