Режиссер Владимир Меньшов после пятилетнего перерыва снял новую картину – “Зависть богов”. И, по уже сложившейся традиции, официальная кинокритика разругала ее в пух и прах. Так было с “Ширли-мырли”, с “Москвой”, которая “слезам не верит”. Меньшова постоянно ругают за то, что он снимает… массовое кино.
МЕНЬШОВ: Несколько лет назад я написал заявку на картину, которая называлась “Зависть богов”. У меня был замысел эротического откровенного фильма, где надо показать все потрясения, которые страсть приносит людям. Заявка тогда не была реализована, потом мы ее несколько лет переделывали со сценаристом Мариной Мареевой – и вот сегодня получилась эта картина.
Режиссер определяет ее жанр как трагедию. Трагедия впервые появилась в его творчестве. Владимир Валентинович снял пять фильмов: “Розыгрыш”, “Любовь и голуби”, “Москва слезам не верит”, “Ширли-мырли” и вот теперь – “Зависть богов”. Все эти фильмы не похожи друг на друга ни по темам, ни по жанрам: после комедии-буфф режиссеру захотелось исследовать совсем иное направление киноискусства.
МЕНЬШОВ: Мне неинтересно разрабатывать одну и ту же тему. А главное, я ищу то, что меня самого удивит и заинтересует, не по аналогии к предыдущему, даже наоборот. Приступая к материалу, думаю: вот это я уже знаю, это умею, эту игрушку я уже разломал, знаю, из чего она состоит. А вот из чего состоит трагедия, мне было любопытно, поэтому и взялся за этот жанр.
“Зависть богов” – трагедия времени. Возлюбленный главной героини – французский журналист, аккредитованный в России. Она замужем, он женат, к тому же оба, как представители средств массовой информации, находятся под колпаком у КГБ. Влюбленные знают, что им отпущены мгновения счастья, у них нет будущего, им приходится таить свою страсть от окружающего мира, в котором политика запросто может поломать личные судьбы. Так и случается: за резкую статью о подбитом над нашей страной американском пассажирском самолете “Боинг” Андрэ высылают из Союза, а Соня остается перед бездной…
Фильм повествует об андроповском времени в России. Есть здесь потрясающие приметы времени: страх перед КГБ, облавы в кинотеатрах на людей, находящихся не на работе, подпольный просмотр эротических видеокассет… Великолепна работа художника и оператора Владимира Васильева и Павла Курумова: панорама Лубянской площади со стоящим посередине памятником Дзержинскому – эти кадры снимались в двухтысячном…
МЕНЬШОВ: Понятно, это комбинированные съемки. Владимир Васильев творил у нас чудеса еще на “Ширли-мырли”. Если б мы делали их на компьютере, пришлось бы заплатить бешеные деньги, а мы старым дедовским способом при помощи черной бумажки, ниточек, клея получили не менее классный результат. (Зрители помнят сцену, где трое братьев, которых играл один актер – Валерий Гаркалин, одновременно находятся на экране, да еще умудряются и обняться, и руки друг другу пожать!) А с Дзержинским так было: ребята сделали макет памятника, наложили изображение на панораму Лубянской площади, получилось, как в кинохронике.
Все фильмы Владимира Меньшова отличает высокий профессионализм во всем – от бытовых деталей до работы актеров. При этом режиссеру удается угадать профессионализм и в дебютантах. Так он открыл для кино талант Дмитрия Харатьяна в “Розыгрыше”, помог освоить новое комедийное амплуа Валерию Гаркалину в “Ширли-мырли”. В “Зависть богов” на главную мужскую роль Меньшов тоже пригласил дебютанта – Анатолия Лобоцкого.
Этот талантливый актер, уже десять лет играющий на сцене театра им.Маяковского ведущие роли, в кино не снимался. Приглашали много, но сначала не было времени – играл в театре по тридцать пять спектаклей в месяц, потом его отчаялись приглашать… Соавтор Меньшова по сценарию Марина Мареева предприняла попытку предложить Толю на роль француза Андрэ. И Меньшов оценил актера.
МЕНЬШОВ: Сначала мы хотели снимать в роли Андрэ настоящего француза или американца, англичанина, поляка. Но чем ближе подступали съемки, тем больше мы понимали, что эти актеры будут нас безумно лимитировать по времени, мы будем думать не о фильме, а о том, чтобы успеть отснять зарубежного гастролера. (Так было с ролью, которую играл Жерар Депардье – знаменитый француз смог приехать на съемки лишь на один уикэнд. Хорошо, хоть роль у него была эпизодическая – он играл старого француза, который привел в дом главной героини ее возлюбленного.) И мы поняли, что надо приглашать русского актера. Биографию придумали, что он наполовину русский, из эмигрантской семьи. Ход был в сторону уже взрослого актера, но не знаменитого, чтобы у зрителя до финальных титров сомнения оставались – а не настоящий ли это француз-эмигрант?
Марина Мареева посоветовала посмотреть Толю Лобоцкого. Сделали мы пробу, и я поверил в него. Мне кажется, что мы действительно открыли звезду, которая сейчас будет востребована кинематографом – героев такого возраста, такого плана у нас немного.
В одном из интервью Владимир Меньшов назвал Анатолия “русским Аленом Делоном”. Он красив благородной зрелой красотой, его глубокие синие глаза освещают все любовные сцены фильма одухотворенностью. А сыграть ему пришлось сразу по высшему пилотажу. В новом фильме режиссер впервые коснулся одного из сложнейших пластов в кинематографе – эротических эпизодов.
МЕНЬШОВ: Я увидел возможность рассказать историю любви не банальным рутинным способом: вот они встретились, поцеловались – и в затемнение ушли. Тут неизбежны сцены интимные. Как это сделать – никто из нас не знал, приступая к съемкам. Например, сцену, когда главные герои приходят снимать квартиру и жадно бросаются друг к другу, мы переснимали три раза, чтобы получилось то, что сейчас на экране. Причем это идет с такими нервными затратами – все стесняются, не знают, как преодолеть себя, хотя понимают результат. Как быть? Может, не панорамировать в ту сторону, где будут плавки или колготки? Нет, не получается… Тогда придумывается еще что-то – и в итоге рождается нечто поэтическое и откровенное, но в то же время не похабное! Вот эту грань найти было трудно и важно.
Интервьюеры саркастически спрашивают Меньшова: не было ли ему неловко наблюдать за своей женой в интимных сценах – главную женскую роль в фильме играет Вера Алентова. Он признается, что на съемках были моменты смущения, стеснения… Но уж если взялись за дело, надо доводить его до конца. Важен результат: фильм, который принесет радость и грусть, раздумья и отдохновение зрителям. А зрители у этого фильма будут. Как официальная критика не принимает массовое творчество Меньшова, так массовый зритель отвечает ей заполненными кинозалами и очередями в видеопрокате.
Анна БЫЧКОВА.
ИА “Московские новости” – для “РТ”
